Контуженый
Шрифт:
Раздавал доли каждому и смотрел, как мы едим. Хвалил за то, что не ходим к нему красть и не бьем зеленых арбузов.
Подумайте сами: разве, когда крадешь – успеваешь смотреть, какой арбуз – спелый, а какой –
«Не-н-не-е, это не мы… Получил вон тот-то… Мы об этом знаем… Он даже нам показывал… Ее у него как оспой поело. Н-н-е – не мы…».
И вот тут Контуженый берет ружье, прицеливается в какого-то несчастного воробья, и как жахнет сразу из двух стволов – с того воробья даже мокрого места не остается. Только пыжи валяются, дым из стволов, да запах пороха нос щекочет:
–А-апчхи!
–Будьте здоровы!
–Спасибо, нанашко! (Нанашко – крестный отец).
–Май заходит до нашей колыбы! (Колыба – шалаш).
И что же это? Вы когда-нибудь подобное видели? Контуженный улыбается!
Примечания для Иванова:
Картинки о бахче навеяны воспоминаниями о действительных событиях нашего детства. Сторожем колхозных арбузов и дынь был дед Василь Ротарь по прозвищу «Беня». Он давал покушать даже «до отвала» пришедшим просить пацанам. Конечно, он не стрелял, был очень добрым человеком. А выстрел его я придумал, потому что другие сторожа действительно пугали обещаниями «посолить», а кое- кого и «солили».
4
Но улыбка на его лице появлялась настолько редко, что, казалось, она тут вообще неуместна и невозможна.
К нам его отношение, как я теперь понимаю, было двоякое. Увидев кого-то из нас, босого, с побитыми пальцами ног от вечных спотыканий, в залатанных-перелатанных, невесть с кого перешитых брюках, которые у нас назывались «панталоны», перевязанных какой-то хитроумной веревочкой по названию «очкур», он мог подойти, дать тебе яблоко, а яблони тогда не у каждого в огороде росли, и спросить:
–Ти чий ? – Ты чей?
–Міті Паньки. – Мити Панько.
–А що ты їв сегодні ? – А что ты ел сегодня?
–Капусняк. – Капустняк.
Конец ознакомительного фрагмента.