Кооп-стоп (сборник)
Шрифт:
– Ты смотри, Сашка, какая красотища, я мечтаю вот такую избу построить у нас да корчму в ней сделать! А вкусно-то как готовят! – восхищался Бородин, отобедав с водителем в придорожном кафе с высокой и крутой крышей и искусно украшенной галереей – пристройкой вдоль стен.
– Да, удачно постройка вписалось в окружающую среду, и мельница рядом и церковь! Ничего не скажешь! А вкусно, потому что не воруют, а готовят, как для себя!
Магазинчики вдоль приграничной трассы в Хусте, …Заречье и Мукачево впечатлили настолько, что Марк Бородин тут же пообещал себе поднять оршицкие пункты общественного питания на небывалый доселе европейский уровень.
Проехав без малого 20 часов
Поближе познакомившись с закарпатскими коллегами, разумеется, Бородину захотелось посетить профильные магазины и рестораны, кондитерские цеха, производственные, перерабатывающие и заготовительные структуры, а вместе с ними заглянуть и на скотобойные пункты и рынки. Но определенно главная задача Бородина была в том, чтобы лично и напрямую, в обход так сказать планового директивного хозяйства, договориться о первоочередных поставках в Оршицкий район овощной и мясной продукции Закарпатья и без лишних свидетелей рассчитаться за поставленные ранние огурчики.
6
– Аннушка, я дома! – с порога крикнул Фима. – Собери мне саквояж, меня в командировку отправляют!
– Куда, Фимочка, на этот раз? – вышла на крик Анна Ивановна.
– В Кишинев!
– О! Привези мне коньяка! И что-нибудь красивое… Да и к детям непременно заедь!
– Я как раз за коньяком туда и направляюсь, но к детям вряд ли успею.
– А ты постарайся!
– Хорошо, Аннушка, я попробую, – не стал спорить Фима по причине отсутствия времени и бесполезности дальнейших пререканий.
Несколько лет назад Марк Бородин для непомерных аппетитов чиновников создал так называемый «благотворительный фонд Бородина» в пользу власть имущих. И теперь перед грядущими праздниками подчиненные Бородина для пополнения этого «фонда» командировались в соседние республики для покупки икры, осетрины и настоящей воблы, отборного коньяка и главного атрибута советского чиновника – ондатровых шапок. На этот раз по заданию шефа Ефиму Ильичу предстояло пополнить складские запасы французским коньяком.
Со своим бессменным водителем Фима быстро доехал до Кишинева, в котором уже полным ходом буйствовали краски лета, и затарился дефицитным коньяком. Неожиданно быстро справившись с поставленной задачей, Фима успел-таки повидаться с детьми, радостно повисшими на отце из-за длительного расставания. Привязавшаяся к детям няня, Нонна Марковна, угостила Фиму отличным белым виноградным вином и изысканной долмой в виноградных листьях.
Уплетая за обе щеки, Фима думал: «Как же хорошо детям на свежем воздухе отдыхать, питаться свежими овощами и фруктами, но все же надо бы домой их забрать, а то совсем отвыкнут от родителей». После чашки чая с вишневым вареньем, однако, Фима отправился на важную встречу с давним знакомым – антикваром.
– Фима, сколько лет, сколько зим!
– И не говорите, Владимир Карлович! Как здоровье, как жизнь?
Фима по-свойски юркнул за разноцветную занавеску, отделяющую антикварную лавку от приватного уголка хозяина.
– Твоими молитвами, кряхчу по-стариковски…
– Чем порадуете, Владимир Карлович?
– Есть для тебя кое-что, оставил, как будто знал, что приедешь.
Старик подошел к старому видавшему виды комоду и, снимая с шеи шнурок с ключом, выдвинул верхний ящик. В банке из-под башкирского меда под
– Червонцы царской чеканки 1867 года.
Присвистнув от удовольствия, Фима принялся разглядывать антикварное золото.
– И сколько здесь?
– Тридцать три червонца. Будешь пересчитывать?
– Ну зачем же, Владимир Карлович, как можно вам не верить?
Рассчитавшись с антикваром, Фима заботливо завернул банку из-под башкирского меда в грубую льняную ткань, сунул сверток в саквояж и поспешил к машине.
7
И опять Марк Наумович, вернувшись в пятом часу утра из командировки в Закарпатье, в восемь уже был на работе. По обыкновению, если он слишком поздно возвращался из дальней поездки, приказывал личному водителю выспаться, а сам в контору шел пешком. Сегодня должен был приехать очень важный гость со свитой, и нельзя ни в коем случае ударить лицом в грязь. Передовое производство – Оршицкий райпотребсоюз планировал посетить Косыгин.
Председатель Совета Министров СССР Алексей Николаевич Косыгин, вопреки расхожим мнениям, больше любил заниматься не политикой, а экономикой, хотя на вершину государственной власти его поднял самый настоящий политический «дворцовый переворот» в октябре 1964 года, когда от руководства был отстранен Никита Хрущев. Начав трудовую деятельность в потребительской кооперации, Косыгин считал необходимым реформировать всю советскую экономику, сделав ее более свободной для проявления всяческой инициативы. Для претворения задуманного в жизнь он начал проводить довольно успешную реформу, которая и получила название «косыгинской». Эта передовая реформа была рассчитана на значительное расширение самостоятельности предприятий, возможность материального стимулирования труда и, наконец, децентрализацию планирования. Что бы впоследствии ни писали историки, восьмая пятилетка 1966–1970 годов оказалась самой успешной в советской истории, получив гордый эпитет «золотая». Именно Косыгину удалось наладить массовое производство товаров широкого потребления, тем самым впервые после победы над фашизмом сместив акцент с военной тематики производства.
Марк Бородин провел высоких гостей во главе с Алексеем Николаевичем Косыгиным по районному потребсоюзу, показывая складские помещения, производственные заготовительные и колбасные цеха, магазины и кафе. Косыгин был сдержан, иногда резок в высказываниях, но весьма прост и не любил словопрений, восхвалений и подхалимства. Простота Косыгина была не наигранной, а сутью его как человека. И дело было не в том, что он питался в кафе вместе со всеми, а в его поведении, обращении с окружающими.
Была еще одна черта – интеллигентность, которая отличала Косыгина от многих партийных деятелей. Без пресловутого хамства власть имущих. Та же интеллигентность отличала и Марка Бородина. Глубокий взгляд больших черных глаз был спокоен, казалось бы, при любых обстоятельствах, даже при встрече самой высокой делегации. К тому же нос с горбинкой придавал некий аристократизм.
Разумеется, они понравились друг другу. Вечером в ресторане, закрытом на спецобслуживание, Косыгин настойчиво отпустил партийную свиту, утомившую пустопорожней дискуссией на тему роста потребительской кооперации. Он был немногословен, его эрудиция, основанная на колоссальном опыте, позволяла быстро ориентироваться в обсуждавшихся вопросах. Единственное, чего ему не хватало, так это знания сельского хозяйства. Да он этого и не скрывал.
– Ты, Марк Наумыч, здесь как настоящий хозяин. Все-то у тебя налажено, коллектив слаженный, прибыль стране отличная и народ кормишь. Как это тебе удается?