Координатор

Павлов Антон Александрович

— Обсуждаете несуществующую пока ещё поставку, а вот две фуры до Волгограда всё ещё не выехали! — Кима, казалось, нисколько не смущает присутствие подчинённых рядом и общение не в лицо, а со спины.

Авторитет Андрея покосился и завис в воздухе, как Пизанская башня.

— Я знаю, — сказал Андрей. — Но ведь перекур?

— Для вас, Андрей Иванович, как я посмотрю — весь рабочий день один сплошной перекур, — сказал Ким. Андрей видел струи дыма, вылетающие вместе с этими словами, словно бы за спиной стоял огнедышащий дракон.

— Давайте обсудим

это в другом месте, — сказал Андрей, оборачиваясь.

Люди в курилке сидели, как зрители в Колизее и следили за развитием событий. Ещё бы, — мрачно думал про себя Андрей, — будем потом что обсудить. Как новый начальник старого при всех в хвост и в гриву…

— Вам наверное мало талона за опоздание, Андрей Иванович…

— Хватит, — Андрей вскочил.

— Вы уступили мне место, Андрей Иванович? Как мило, — сказал Ким, насмешливо глядя Андрею в глаза.

Андрей чувствовал взгляды сослуживцев в спину. Он ощущал невидимую поддержку: давай, давай, сделай его!

Ты боишься не Кима, — думал Андрей. — Ты боишься вот их, за спиной. Что они подумают? Андрей провёл рукой по голове, шее.

Ведь ты понимаешь, что должен быть благодарен Киму? Да это больно. Да, он как паяльником жжёт твою душу. Но ведь он очищает? Ведь огонь, бушующий в твоей душе — это спасительный огонь?

С одной стороны Андрей понимал это, с другой у него снова явственно зачесались кулаки. Если ударить сразу в солнечное сплетение с такой короткой дистанции, то можно вырубить даже здоровяка. В худшем случае он согнётся пополам, и тут ему можно будет добавить коленом в нос и красивые красные брызги на цементном полу — обеспечены…

Давай, давай, мечтай! А потом закончишь, как твой брат — прыжок с балкона и всё!

И тут Андрей вспомнил фразу из христианской книжечки, которую он читал бессонной ночью «Чтобы победить страстное движение бешенства и злобы нужно сделать нечто противоположное тому, что подсказывает вам ваша греховная испорченная сущность…»

Андрей отошёл от лавки на шаг и под взгляды сослуживцев указал на своё место.

— Вы садитесь, Ким Борисович. Удобней будет.

— А вы идите и займитесь фурами в Волгоград, — холодно сказал Ким.

А ты что хотел? — спросил себя Андрей мысленно, когда шёл в цех упаковки, где должны были стоять фуры до Волгограда. — Что ты хотел? Что бы он тебе в ножки поклонился? Э, нет, Ким не из той породы. Да ведь если и ты из-за лицемерной благодарности это сделал, значит и поступок твой лицемерный?

Андрей даже остановился от таких мыслей. Провёл рукой по щеке. Она горела так, будто тысячи чертей отбили её своими чёрными ладошками.

Всегда, когда было тяжело, Андрей вспоминал об Иисусе. Это помогало.

Андрей увидел образ окровавленного человека, тащившего крест на гору. Вокруг стояли люди и каждый на свой манер оплёвывал и колол его. А человек с крестом благословлял их.

«Помилуй мя, Господи грешного» — прошептал Андрей и увидел, что место, где стояли ещё утром две фуры пусто.

Андрей ускорил шаг. Сейчас было не до религии, не до духовности. Куда, мать их, исчезли два «Камаза», гружённые стеклом?!

— Эй! — крикнул Андрей охраннику. — Где машины до Волгограда?

— Так их отправили… — охранник моргал глазами и походил на крота, которого вытащили из тёмной норы на яркий дневной свет. — Ещё полчаса назад отправили.

— Кто отправил? — спросил Андрей.

— Начальник. Кто ещё? — изумился охранник, продолжая моргать. — У нас, по-моему, один начальник? Ким Борисович и отправил.

— Понятно, — прошептал Андрей и побрёл обратно, думая, что ещё месяц назад на «Заводе стекла» было два начальника цеха логистики. Он, Андрей, и Кольцов. А теперь только Ким…

Андрей вошёл в кабинет Кима. Тот сидел за абсолютно чистым столом. Ни бумаг, ни компьютера, вообще ничего. Только зеркальная поверхность стола. Андрей вспомнил, какие завалы бумаг приходилось ему помогать разбирать Кольцову в этом же кабинете.

— Удивлены? — спросил Ким вполне доброжелательно. Андрей уже начинал понимать суть его метода «добрый — злой полицейский» — Ни одной бумаги. Всё здесь.

Ким наклонил лысый череп и нажал на него указательным пальцем. Кожа продавилась и медленно, будто толстая резина, приняла исходную форму.

— Почему вы отправили фуру? — спросил Андрей. — Ведь это входит в круг моих обязанностей, а не ваших?

— Нет, Андрей Иванович, — сказал Ким. — Договоримся раз и навсегда: у вас есть строго определённые обязанности. Это так. А вот я всё, что касается цеха логистики, могу делать по собственному разумению.

— Хорошо, — распаляясь и проговаривая про себя «Господи, помилуй мя грешного», сказал Андрей. — Тогда зачем нужен был этот спектакль в курилке?

— Потом вы поймёте, Андрей Иванович. Сейчас пока не сможете. Но потом поймёте и оцените, — сказал Ким.

Андрей развернулся и вышел. Он знал, что если ещё несколько минут останется рядом с этим человеком, то вцепится ему в горло, ещё лучше — отгрызёт ему ухо!

Андрей оценил суть спектакля Кима уже вечером, во время пятичасового перекура. Он подошёл к курилке и встал возле лавки. Достал пачку сигарет, и не сразу сообразил, что не так. Ведь Андрей так привык, что ему уступают место! Волшебные ворота между задницами подчинённых не двигались ни на миллиметр. Больше того, диспетчеры, логисты, инженеры и менеджеры делали вид, что вовсе не замечают Андрея.

Андрей закурил и прислушался. Говорили о том, что возможно скоро клиенты из Волгограда будут заказывать в несколько раз больше стекла.

— Ну, это ещё как посмотреть, — сказал Андрей, перегибаясь через диспетчера и стряхивая пепел в пепельницу. — Как посмотреть, ребята…

Никто не обратил на слова Андрея никакого внимания. Он словно бы стал невидимкой для них…

7

В один из следующих дней на работе всё настолько закрутилось и завертелось, что Андрею пришлось даже обойтись без обеда.