Коп из полиции нравов [Коп из полиции нравов. Шпион поневоле. Требуется секретарша. Весьма опасная игра]
Шрифт:
Я выкурил две сигареты и уже начал жалеть, что не задержался в Ивайло, чтобы перекусить, когда он появился из леса и зашагал навстречу, как и прежде в охотничьем костюме и с ружьем.
Я спросил:
— Как охота?
— Встретился еще с двумя и завалил одного, сэр.
— Прекрасно. У вас нет ощущения, что этого уже достаточно?
— Почему это?
Вопрос прозвучал почти резко, для него конечно.
— Вы не желаете покинуть Лапландию?
— Так или иначе вскоре мне придется это сделать.
— Но дело в том, что у вас гостья. Она в Ивайло, — я передал конверт авиапочты. — Думаю, это все объяснит.
Пока он читал, я прошелся вокруг «Бобра» и попинал покрышки передних колес. Кроме всего прочего, что следовало сделать, надо было заменить их к следующему лету. Я обошел самолет вокруг, пессимистически рассматривая прочие вещи, находящиеся в плачевном состоянии.
Когда я возвратился к Хомеру, с письмом он уже покончил. И выглядел слегка обеспокоенным.
— Вы видели Элис? — спросил он. — С ней все в порядке?
— Я отвез ее в Ивайло. И она выглядит великолепно, если не принимать во внимание развод.
— Развод? — Он казался озадаченным.
— Да. Она разве вам не написала? Она разводится с мужем, или он разводится с ней.
Я стал шевелить своими извилинами, пытаясь вспомнить, как она выразилась и как случилось, что я доставил плохие новости из Ричмонда на Верийоуки.
— Разве не в том причина, почему она хочет, чтобы вы вернулись и сделали что-то с состоянием?
— А… Да, конечно, — пробормотал он и еще раз быстро пробежал взглядом тонкий листок письма.
Я снова закурил и стал прикидывать, не мешают ли мне все еще оставшиеся последствия похмелья достаточно остро оценивать замечательные события в жизни Хомеров.
Спустя некоторое время я сказал:
— Я сказал ей, что полечу увидеть вас и спрошу, хотите ли… хотите ли вы с ней встретиться.
Хомер бросил:
— Она хочет, чтобы я вернулся в Америку.
— Создается впечатление, что это правильная идея.
— Она рассказала вам зачем? — и опять он был почти резок.
— Наверное, проблемы с состоянием. Допускаю, что ее муж не принял нужных решений до того, как перестал быть ее супругом.
Он кивнул, потом сказал:
— И все же, сэр, я не думаю, что это для меня.
Я бросил сигарету и наступил на нее, затем взглянул на озеро.
Северный ветер рябил водную гладь и раскачивал верхушки деревьев. Низкое солнце превращалось в оранжевый шар как раз над дальним концом озера. Ветер очистил воздух и принес с собой прохладу. Я снова закурил и неохотно вернулся к семейным проблемам Хомеров.
— Я полагаю, она ведь не желает, чтобы вы вернулись навсегда. Но вы могли бы передать ей право попечителя или что-то в этом роде и поручить стряпчим управлять состоянием?
Казалось, он меня не слушал.
— И тем не менее я не хочу возвращаться в Америку. Я еще не закончил здесь свои дела.
— Ну хорошо, может, вы повидаетесь с сестрой, если я доставлю ее сюда?
Он рассеянно улыбнулся:
— Скорее, мне бы этого не хотелось, сэр. Я планирую отправиться в небольшое путешествие — поохотиться. И двое-трое суток буду ночевать в пути.
— Она проделала такой путь из Штатов, чтобы встретиться с вами. Я мог бы привезти ее сюда завтра прямо с утра.
— И все-таки я не хотел бы этого, сэр.
Я разозлился вдруг без всякой на то причины, кроме раздражения из-за его упрямства.
— Вы заявились сюда из-за большой игры, которой у вас еще не было, лишь для того, чтобы помериться с природой силами и подстрелить европейского медведя. Жаль, если это делает вашу жизнь бесцельной, но это ваш выбор. Я, правда, этого не очень понимаю, может быть потому, что никогда не стрелял, кроме как в людей. Теперь-то почему бы вам не поехать домой и в кои-то веки не сделать работу, требующую всего дня, не больше?
Двинь он меня прикладом, я бы понял. Но он только озадаченно нахмурился.
— Вы в кого-то стреляли, сэр?
— Да, но не об этом сейчас речь. Вы встретитесь с сестрой?
Он кивнул, и на мгновение я подумал, что продрался через его скорлупу. Но потом он сказал:
— Я понял, что вы бывший военный, по тому, как вы в тот полдень управлялись с ружьем.
Я рявкнул:
— Черт! — и вынужден был отправиться в небольшую кольцевую прогулку на квадратных колесах, чтобы удержать себя от попытки засунуть его же ружье ему в глотку.
Затем я сказал:
— Ладно, все в порядке. Вы не хотите ее видеть. Мы живем в демократическом обществе — значит никакого насилия. Вы передадите ей записку?
Он задумался.
— Вероятно, я увижусь с ней через несколько дней, сэр. И передайте, что она может осуществлять функции попечителя, если этого ей так хочется.
— Хорошо. Я возвращаюсь.
Тут я повернулся было идти, но остановился.
— Все-таки, думаю, вы чего-то избегаете, Хомер.
Он выпрямился с большим достоинством, плотный, небольшой, но спокойный.
— Могу вас заверить, сэр, что я ничего не избегаю. Я охотник. Вероятно, вы этого не понимаете, сэр.
— Будь я проклят, если понимаю.
Я потопал обратно к «Бобру», спихнул машину в воду и прыгнул на борт.
Все еще я был зол, но в основном на себя. Я проделал невообразимую работу, пытаясь остаться невовлеченным в семейные проблемы Хомеров.
Вернувшись обратно в Ивайло после заката солнца я снова ел яйца в «Баари Маймио». В тот момент я не чувствовал особой тяги к еде, а скорее был настроен на пару стаканов шнапса, но я твердо знал, что лучший вариант начинать с яичницы. Я чувствовал себя неуютно и был взвинчен. Частично в результате затихающих ударов похмелья, частично от сознания необходимости передать послание миссис Бикман — но во многом это было связано с тем, что последнее время я слишком много летал в запретной зоне. В начале лета это казалось оправданным риском. У меня была работа на весь сезон и впереди — открытие большого никеля. Сегодня все, что у меня было — полет на полдня с ценностью мятой банки сардин. Риск казался неоправданным.