Копьё Маары

Кретова Евгения

– О чем я их и предупреждал, – кивнул Берендей.

– Да, поэтому снабдил нас своим оружием и золотым песком.

– Откуда взял, кстати? – поинтересовалась Макошь. – Меч, спрашиваю, откуда?

Берендей моргнул и сделал вид, что не слышит вопроса. Мирослава с подозрением на него посмотрела, догадалась:

– Из арсенала царского, верно? Ох, Берендей… По острию Велесова гнева ходишь… Доложу ему все, так и знай.

Катя снова продолжила:

– Берендей показал нам, как вернуться в тронный зал. – Катя посмотрела на друзей в поисках поддержки. Те охотно закивали. – А когда мы там оказались, Мара на пытку Ирмину отдавала. – Катя опустила

глаза. – Она хоть и много чего плохого сделала, но нельзя же вот так с живым человеком… Она ведь живая в навье царство попала, мам…

Мирослава вскинула голову:

– Кстати, где она?

Из темноты в углу кабинета медленно вышла Ирмина. Былая красота и молодость таяли на глазах, руки и тело покрывались морщинами, дряблели, а на щеках появлялись струпья, как от ожогов. Гладкие волосы, чернее воронова крыла, истончились и поседели и торчали теперь в разные стороны безжизненной паклей. Пожелтевшие ногти цеплялись за лохмотья полуистлевшего шелка. Макошь повелительно махнула ей рукой:

– Подойди ближе.

Та подчинилась.

– Ты подговорила Каменных людей вызвать внучку шамана?

Ирмина замялась. Сглотнув, выдохнула:

– Я…

– Что хотела ты?

– Вернуть себе жизнь. Молодость. Силу. Эти истуканы призвали девочку, внучку шамана. Решила заставить Катю вернуться в Тавду и принести посох и копьё. Хотела и сестре отомстить, и силу вернуть, и жизнь себе. По оставленной метке – платку моему – привели ко мне Аякчаану. Говорили, принесет копьё…

– Так копьё у Енисеи было! – встряла Катя и тут же осеклась под материнским взглядом.

Ирмина кивнула:

– Истуканы… Они и есть истуканы.

Макошь нахмурилась:

– Откуда узнала о копье? Что у Каменных людей оно – кто поведал тебе?

Ирмина запнулась, огляделась воровато. Макошь поняла, что юлит ведьма, предупредила:

– Говори честно, на волосок ты от гнева моего. Ты дочь мою едва не убила, силу едва не украла ее… Верну Маре, коли молчать будешь! Откуда о копье узнала, как из навьего царства выбралась?!

Ирмина прикрыла глаза, вспоминая тот день, когда все началось… или продолжилось.

– Тень подсказала. – Она вызвала в памяти странное, жутковатое создание, исчадие самых нижних слоев навьего мира, в который она провалилась, пытаясь выбраться. – Но копья у Каменных людей не оказалось…

– Что за тень? Усопший? Дух черного морока? Кто?

Ирмина подняла на нее взгляд:

– Сам черный морок. – Она увидела страх и удивление, мелькнувшее в глазах царицы. Кивнула. – Он предстал предо мной тенью черной, соблазнил речами сладкими. Отомстить сестре, силу вернуть и жизнь. Он помог из навьего мира вернуться в мир людей. И тело дал на три дня.

Мирослава удивилась:

– Черный морок сказал, что копьё у Каменных людей? И отправил тебя к ним?

– Да, велел забрать его у них, сказал, что, если ошибусь и буду схвачена Марой и навьей стражей, меня не жалко.

Могиня, слушая сестру, простонала:

– Зачем ты это сделала?

Ирмина сердито посмотрела на нее:

– Только взгляни на меня. Я истлела живьем. Морок обещал, что копьё вернет мне здоровье, посох проложил бы путь в мир людей, в котором – я уже знаю – могла бы жить в богатстве и достатке. Я смогла вернуться из навьего мира, потребовала у Кигиляхов копьё. А они уперлись, что передадут с девочкой. Тогда и я задумала решить все одним махом. Велела истуканам девочку с копьём привести ко мне, для верности запечатала проходы и для нее, и для Кати. Подговорила джунгарского хана

напасть на Тавду в тот момент, когда Могиня с внучкой явятся в город после победы надо мной в подвалах Александрии. – Она посмотрела на сестру. – Хотела, чтобы ты помучилась, наблюдая, как угасает твоя внучка, кинжал на смерть заговорила, да промахнулась, Катю ранила. Радовалась еще, что тебе вдвойне достанется. Да только насладиться победой не успела – была схвачена навьей стражей и отправлена на суд Мары.

– Ох и дрянь же ты, – в сердцах проговорила Могиня, отвернувшись.

– За то и поплатилась. Я была обманута черным мороком, – прошептала она. – Он обещал мне безграничную власть, а забрал все. Молодость, здоровье, красоту, мое время… Жизнь. Я хотела вернуть отнятое. – Ирмина выдохнула. – Когда я узнала, что есть такой народ, Каменные люди, который может мне даровать свободу, свободу от обета, данного черному мороку, я вцепилась в эту надежду. Когда я узнала о копье судьбы – главном сокровище царицы Мары, вещице своевольной, не подчиняющейся никому, но хранителями которой являются Каменные люди, – я бросилась исполнять желание черного морока. Кигиляхи навечно связаны с островом, который медленно разрушается. Вот тогда я и внушила им, что их может освободить это копьё, может разорвать связь с островом. – Она кивнула на Аякчаану. – Я смогла поместить внучку шамана в тот момент, когда твоя дочь оказалась в переходе по пути домой. Остальное уже вы знаете…

Катя, опасливо оглядываясь на ведьму, достала из-за рукава каменный клинок. Серебристый узор сверкнул бликом солнечного света и будто вздохнул. Катя виновато посмотрела на Мирославу:

– Копьё почему-то появилось в моих руках сразу, как только мы исчезли из тронного зала.

– Значит, не захотело больше служить Маре, – догадался Берендей.

Катя осторожно шагнула вперед и положила кинжал на стол рядом с матерью.

Мирослава, взглянув на нож, покачала головой:

– Хорошо, что хоть показался, а не как прежде… Ведьма Ирмина, – строго проговорила царица. – Ты нарушила Закон. Ради достижения своих целей ты привлекла в мир богов живого человека, ребенка, обманула и заморочила голову Каменным людям, хранителям Путевого камня. Ты нарушила равновесие всех наших миров: мира богов, мира живых людей и мира усопших, впустив в мир людей черный морок и ранив им мою дочь. Тебе должно быть известно, что все Переходы между нашими мирами закрыты не просто так и могут быть распечатаны только особой волшбой?

Ирмина кивнула.

– А также ты не могла не знать, что Каменные люди являются стражниками царицы Мары и попытка их освобождения могла стоить жизни этой девочке и ее деду. Ведала ли это?

Ирмина опять кивнула. Последние краски молодости сошли с ее лица и тела. Перед Макошью теперь стояла сгорбленная старуха.

– Ведьма Ирмина, – царица выпрямилась, облокотилась на стол, – за все твои злодеяния ты будешь наказана. Также и за то, что едва не убила мою дочь.

Ирмина нахмурилась.

– Сначала я была ослеплена жаждой мести, царица, – проговорила она, – я хотела, чтобы Могиня страдала, потеряв все… Потом просто хотела выжить, выбраться из навьего царства, я не смогла отказаться от мечты быть молодой и богатой… Поэтому и пошла на все эти злодеяния. Это моя ошибка, царица… – Она коротко взглянула на Катю, прошелестела: – Но, поверь, для меня никто столько не делал, сколько сделала за одно мгновение твоя дочь. Я готова понести наказание, какое прикажешь.

Макошь встала, дотягиваясь до хрустальной сферы: