Копье Пустыни

Бретт Питер

– Я люблю тебя, – прошептал он и излился в нее. Она вскрикнула и ответила поцелуем. Они полежали в теплых объятиях друг друга, затем встали и поправили одежду. Ренна все время поглядывала за угол сарая, но отца нигде не было видно.

– Он рано уходит в поля, – сказала Ренна. – Сразу после завтрака. Приезжай, он вернется не раньше обеда.

– Мы доберемся до Праведного дома до того, как он сообразит, что ты сбежала, – заверил Коби, крепко обнимая ее. – Собери вечером вещи и держи под рукой. Я приеду

как можно раньше.

– Мне нечего собирать. У меня нет приданого, но я обещаю быть хорошей женой. Я умею готовить, рисовать метки, вести хозяйство…

Коби засмеялся и поцеловал ее:

– Не нужно мне никакое приданое. Только ты.

Ренна спрятала бусы в карман фартука и день и ночь не поднимала головы, чтобы отец не заподозрил неладное. Ей действительно было нечего собирать, но она тайком попрощалась со своими друзьями-животными. Она заплакала над Сударыней Царапкой, сожалея, что не увидит котят.

– Когда родятся котята, ты станешь Женкой-Царапкой, – сказала Ренна, – даже если этот никчемный котяра не будет тебе помогать.

Она отыскала взглядом вероятного отца.

– Позаботься о своих малышах, – тихонько пригрозила она, чтобы Харл не услышал, – не то вернусь и брошу тебя в лохань с водой.

Ночью она не спала. Отец храпел рядом. Когда первый луч света пробился сквозь ставни, Ренна поставила вариться кашу и отправилась в курятник за яйцами. Она трудилась, памятуя, что делает все это в последний раз, и не сводила глаз с дороги.

Долго ждать не пришлось. Вдали раздался топот копыт и тут же стих. Вскоре из-за поворота показался Коби. Он вспотел и задыхался.

– Скакал всю дорогу! – Он поцеловал Ренну. – Не терпелось тебя увидеть.

Сосновой Шишке нужно было отдохнуть, и Коби привязал ее за сараем. Ренна набрала из колодца воды. Кобыла жадно напилась и принялась щипать траву, а юноша и девушка тем временем упали друг другу в объятия. Вскоре Ренна уже стояла, согнувшись, у стены сарая с юбками на голове.

Там их и обнаружил Харл.

– Так и знал! – Он врезал Коби вилами и угодил древком по виску. Тот покатился по земле.

– Коби! – Ренна бросилась к нему и прижала к груди. Коби пытался встать.

– Я так и знал, что ты что-то задумала, когда увидел, как плачешь над кошками. Держишь отца за дурака?

– Наплевать! – выпалила Ренна. – Мы с Коби любим друг друга, и я уезжаю с ним!

– Демона с два! – Харл вцепился в ее руку. – Живо в дом, не то шкуру спущу.

Но Коби мясистой рукой перехватил запястье Харла и оттащил того от Ренны:

– Простите, но я этого не позволю.

Харл повернулся к нему и хмыкнул:

– Сам напросился, парень.

Он со всей силы пнул Коби в пах.

Со спущенными штанами у Коби не было даже жалкой защиты от тяжелого сапога Харла, и он рухнул как подкошенный, зажимая больное место руками. Харл швырнул Ренну на землю и принялся безжалостно колотить вилами беспомощного Коби.

– Все вы такие, шпана, – сплюнул Харл. – Небось ни разу толком не дрался.

Коби убрал руки от паха и попытался увернуться, но спущенные штаны сковывали движения. Удары попадали точно в цель, и парень вскрикивал от боли.

Окровавленный, он лежал и задыхался. Харл воткнул вилы в землю, извлек длинный нож из поясных ножен.

– Я говорил, что сделаю, если еще раз застукаю со своей дочкой… – Он шагнул к Коби. – Прощайся с яйцами, малыш.

Глаза Коби широко распахнулись от ужаса.

– Нет! – завопила Ренна, прыгнула Харлу на спину и обхватила его руками и ногами. – Беги, Коби! Беги!

Харл заорал и попытался скинуть Ренну. Благодаря ежедневному тяжелому труду девушка была сильна, но отец извернулся, пнул ее и приложил к стене сарая, вышибая дух. Не успела Ренна перевести дыхание, как Харл еще раз ударил ее о стену. И еще. Ее хватка ослабела, отец вцепился ей в руку и швырнул на землю.

От удара Ренну пронзила боль, но даже сквозь туман в глазах она увидела, как Коби натягивает штаны и взлетает на лошадь. Прежде чем Харл успел схватить вилы, Коби пришпорил Сосновую Шишку и галопом поскакал по дороге.

– Это последнее предупреждение, парень! Держись подальше от моей дочки, иначе и ссать будет нечем! А тебе, девка, я покажу, как поступают с потаскухами!

Харл схватил Ренну за волосы и поволок к дому. Девушка кричала от боли, но в глазах у нее по-прежнему стоял туман, и она могла лишь, спотыкаясь, брести за отцом.

На середине двора она поняла, что они идут вовсе не в дом. Харл тащил ее в нужник.

– Нет! – завопила она и уперлась, пытаясь высвободиться, несмотря на боль в волосах. – Создатель, только не это! Нет!

– Грешишь на виду у Создателя и надеешься, что Он тебе поможет? Да Он мне спасибо должен сказать! – Харл с силой дернул, вынудив Ренну шагать дальше.

– Папа! Не надо! Обещаю, я буду хорошей!

– Ты уже обещала, дочка, и что толку? Нет уж, не отвертишься. Впредь будешь слушаться!

Он втолкнул Ренну в уборную. Девушка ударилась спиной о сиденье. Не обращая внимания на боль, она рванулась наружу, но Харл врезал ей кулаком в лицо, и все потемнело.

Девушка очнулась через несколько часов. Она не сразу поняла, где находится, но спина горела от сиденья, щека – от кулака, и Ренна все вспомнила. Она в ужасе распахнула глаза.

Харл услышал, как она вопит и ломится в дверь. Он подошел и отрывисто постучал по стене костяной рукояткой ножа.

– Ну-ка тихо, а то хуже будет!