Копи Царя Соломона. Сценарий романа

Лорченков Владимир Владимирович

По реке сплавляются несколько байдарок. Люди в них выглядят типичными туристами КСП-шниками, видны рюкзаки, гитары, у всех дебильные лица сотрудников НИИ, которые забили наконец на раздачу кур и обсуждение кто кому вдул – чем НИИ и занимались, – и поехали непосредственно вдувать на природу. Но женщин нет. Всего в байдарках 7 человек и это – все, кто убивал Ребе и Люсю. Тихий плеск весел, тьма. Потом – яркое пламя костра. Вокруг – все семеро. В руках Эфраима – гитара. Он берет аккорды.

– Сколько нам еще грести-то? – спрашивает кто-то.

–

Три дня, чтобы полноценный туристический маршрут, – говорит Копанский, мрачно разглядывая кровавые пузыри на ладонях.

Ставит в огонь консервные банки. Показано, как сгорает, пузырясь из-за краски, обертка на банках. Буквы «Завтрак туриста», веселая рожица поросенка… По контрасту с ней лица у самопальных туристов грустные, усталые.

– Эх, ребята, вот жизнь будет, когда сокровища найдем! – говорит кто-то мечтательно.

– Уедем в Израиль, создадим кибуц, создадим настоящее социалистическое государство! – говорит другой.

– Да ну их, с их социализмом, – говорит кто-то.

– Не говори так, Иннокентий! – возражает Эрлих.

– Социализм это будущее мира, – говорит он.

– Я Ленина уважал, уважаю и буду! – говорит он, не прибавив, почему-то, «уважать» к слову «буду».

– Ну, старичок, – говорит кто-то.

– Ну, Ленин…

Все понимающе пожимают плечами. Ясен пень, как бы говорят лица собравшихся. Ленин здесь в авторитете, это очевидно. А что они хотят уехать из СССР, который он создал, так… это все не так пошло после смерти вождя.

– Гений Ленина создал СССР, – говорит Эрлих.

– Просто после смерти вождя не так все пошло, старички, – говорит он.

Все пожимают плечами все с тем же видом «ясен пень». Вот если бы Ленин не умер, говорят их лица.

– Споем? – говорит Копанский.

– Это обязательно? – спрашивает кто-то.

– Пусть крестьяне, – кивает Копанский в сторону, где, видимо, расположена деревня (слышится лай собак), – думают, что мы настоящие туристы.

Хор начинает петь. Причем двое держат в руках книжки. Это «Песенник туриста МССР».

– Точка, точка, запятая, вышла рожица кривая, – поют они.

– Ручки, ножки, огуречик, получился человечек! – неуверенно поют они.

Крупным планом лица, костер, огненные брызги его в ночи, звездное небо.

– Что увидят эти точки, что построят эти ручки, – поют они.

– Далеко ли эти ножки, уведут его, – поют они.

Камера показывает крупно лица по очереди, потом взмывает в небо – очень яркие звезды, – и постепенно хор семерых мужчин сменяется звенящим звучанием песни барда Кима в исполнении какого-нибудь детского ансамбля. Детские голоса ясные, чистые, песня звучит задорно. Камера возвращается после ретроспектив к костру, показывая поющих, после чего вновь поднимается в небо, и нам показывают очередную ретроспективу (под музыку «Человечка-огуречка»).

Ретроспектива первая

Ночь, байдарки плывут одна за другой, мужчины очень неумело держат весла. Одна байдарка равняется с другой, и мужчина – кто он, разглядеть невозможно, – сильно толкает веслом другого. Тот, теряя равновесие, падает, и уходит на дно моментально (у него, как у лоха, рюкзак на спине — прим. В. Л.).

Снова костер, мужчины раскрывают рты в песне, саундтрек – детский ансамбль, только мужчин у костра уже восемь.

– Как он будет жить на свете

Мы за это не в ответе:

Мы его нарисовали,

Только и всего! – поет хор.

Ретроспектива вторая

День, мужчины карабкаются по известняковым холмам, широкая часть Днестра, север. Один стоит на камне, засмотрелся – пейзаж действительно красивый. Отец Натали с силой ногой толкает его вниз, тот, нелепо кувыркаясь – показать издали, – шмякается вниз. Суета, беготня, отец Натали разводит руками.

Ночь, костер, пятеро мужчин поют, мрачно глядя то друг на друга, то в песенники.

– Что вы, что вы! Очень важно, Чтобы вырос он отважным, Сам сумел найти дорогу, Вычислить разбег. Это трудно, это сложно, –поет детский хор. Но иначе невозможно: Только так из человечка

Выйдет человек! – звонко поет хор.

Ретроспектива третья

В лесу мужчины идут один за другим в след. Внезапно замыкающий колонну, – Яков Копанский, – со всей силы бьет топором по затылку впереди идущего. Тот падает, как подкошенный. Впереди идущие идут, не оглядываясь.

Ночь, костер, четверо мужчин поют. Детский хор гремит:

– Впрочем, знают даже дети, Как прожить на белом свете; Легче этого вопроса Нету ничего! Просто надо быть правдивым, Благородным, справедливым, Умным, честным, сильным, добрым — Только и всего! – поет хор.