Корабельный маг Хальцион Блисс
Шрифт:
Хальцион стал вольно, заложив руки за спину и прочно держась на ногах. Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы говорить спокойным голосом.
– Мэм, матрос Хантер и я вели наблюдение за горизонтом в течение почти двух часов. Приблизительно в пяти делениях от севера к западу от нашего нынешнего курса мы заметили бортовые огни корабля. Мы предположили, что это боевой корабль первого класса, исходя из расположения и количества огней, а также из того, что торговый корабль вряд ли станет освещать себя в ночи, выдавая свое присутствие врагу. Непохоже, чтобы мы догоняли корабль,
В свете фонаря Хальцион увидел, что лицо лейтенанта Дюран приняло выражение, которое он затруднился бы описать. Однако восторга на нем не было, это точно.
– Конечно, нет! – ответила она. – Разбудить капитана и майора Эйбердина в такое время и при таких обстоятельствах?! Это явно не пойдет на пользу моей карьере. Мы идем вслед за тем кораблем, господин Блисс, и ветер нам не помощник. Может пройти еще два дня, прежде чем мы приблизимся на расстояние орудийного залпа, и то в случае, если они не лягут на другой галс. Мы будем идти прежним курсом и оценим положение дел завтра пополудни. Пока что я освобождаю вас от несения вахты – вас требует к себе капитан-лейтенант Джантсон. Ступайте вниз, в харт-камеру, он ждет вас там.
– Слушаюсь, мэм, – отдал честь Хальцион. Возбуждение по поводу возможного столкновения с вражеским кораблем вдруг улетучилось. Хальцион как-то успел позабыть, что его боевой пост отныне в харт-камере, на нижней палубе, и вот ему напомнили. Никакой стрельбы из взрыв-труб ему не видать…
Несколькими минутами позже он уже был у входа в харт-камеру. Теперь посты охраны по всему кораблю были усилены, во всех ключевых точках стояли морские пехотинцы. Помещения, где располагались сердце и печень дракона, охраняли по двое морпехов. Охранники у люка, ведущего в харт-камеру, при появлении Блисса встали по стойке «смирно».
– Вольно, – разрешил Хальцион. – Командор Джантсон там, внутри?
– Да, сэр. Он велел нам пропустить вас, как только вы явитесь, – сказал один из морпехов, открывая люк перед корабельным магом.
Хальцион вошел в харт-камеру и снова, в который раз, не смог сдержать восхищения при виде огромного драконьего сердца, величественно пульсирующего посредине отведенного для него помещения. В харт-камере стоял какой-то непонятный запах. Хальцион потянул носом воздух, но так и не сумел определить, что же это такое.
– Летний луг, – сказал Джантсон, выходя из-за драконьего сердца.
– Что вы сказали, сэр? – удивился Хальцион.
– Это запах летнего луга. – Джантсон рассматривал сердце, придирчиво исследуя краешек ледяной корки. – Увы, я прискорбно мало знаю о магии пикси. Это великая тайна для большинства академических ученых, исследователей магии. Пикси и гиганты не общаются друг с другом, поэтому для меня, учитывая мое происхождение по отцовской линии, они особенно интересны. Магия, которую вы здесь выпустили на свободу из сосуда, пахнет своими создателями, пахнет пикси… Так вот, я пригласил вас сюда, чтобы выяснить, можете ли вы каким-либо образом повлиять на сотворенный вами лед. Подойдите сюда, юнец Хальцион.
– Конечно же, сэр, я сделаю все, что в моих силах, – пообещал Хальцион.
– Этот лед пропитан магией, – заметил Дэйтон. – Обычный лед повредил бы тканям сердца, находясь на нем так долго. Именно по этой причине я встревожился в самом начале, когда обнаружил, что лед не тает. Разумеется, из-за взрывного зелья мы не можем пытаться растопить лед при помощи огня, но взгляните-ка на это.
Маг положил свою большую ладонь на поверхность льда.
– Тепло моей руки растопило бы обычный лед – но с этим ничего не происходит. Я осторожно отколол кусочек ледяной корки с краю, но так и не смог отделить его. Теперь приложите ладонь в том самом месте, где прикладывал я.
Там, где указывал маг, ледяная корка была толщиной несколько футов. А верхняя половина сердца была свободна ото льда. Хальцион послушно протянул руку и приложил ладонь ко льду. Он тотчас ощутил холод, а вместе с ним – приятное покалывание.
Непрозрачный лед под его рукой сделался прозрачным и в самом деле начал таять.
– Ну вот, так я и думал, – удовлетворенно сказал Дэйтон, явно обрадованный тем, что его рассуждения верны. – Теперь давайте посмотрим на вашу ладонь.
Хальцион показал ладонь командору и сам с изумлением отметил, что черный шрам от проклятия сошел, линия жизни была чистой.
– Как это произошло? – спросил он.
– Высшая магия исполнения желания остается некоторым образом связана с индивидом, высказавшим желание. Я уверен, что вам под силу полностью растопить весь ледяной панцирь, и это не займет много времени и не потребует большого труда. Это исцеляющая магия, поэтому она оказала целительное воздействие на след от проклятия на вашей ладони. Если вы захотите, она точно так же исцелит и вторую ладонь.
– А почему бы нам не оставить этот лед насовсем, если он полезен дракону? – поинтересовался Хальцион.
– Проблема во взрывном зелье, конечно же, – ответил Дэйтон и подошел к тому участку сердца, где под коркой льда находилось зелье. Он взмахнул рукой, совершая магический знак, и непрозрачный белый лед на этой стороне сердца сделался прозрачным. Большое пятно зеленого взрывного зелья явственно виднелось под многодюймовым слоем льда. – Оно находится между поверхностью сердца и ледяной коркой. Взрывное зелье – очень неприятная штука и сильно ядовитая. Именно поэтому, я полагаю, созданный вами лед получился со столь сильными исцеляющими свойствами. Он тотчас восстанавливает ткани, повреждаемые зельем, и поддерживает равновесие.
Командор Джантсон озабоченно нахмурился.
– Я подозреваю, – сказал он, – что сильное сотрясение все равно может привести к тому, что зелье взорвется, даже под слоем льда. Когда мы придем в порт, то вызовем на борт мага стихии огня, и вы вместе с ним возьметесь за лед и взрывное зелье одновременно. У меня есть еще одно неприятное подозрение. Если вдруг вы погибнете, лед мгновенно исчезнет и зелье взорвется. Так что вы уж постарайтесь остаться в живых. Хорошенько постарайтесь. Это приказ, юнец Хальцион.