Корабельщик
Шрифт:
– Не кипятись, – хмыкнул он. – Ну, вылил, что с того? Мне тоже надо было отмыться. Чего скрываешься? Титьки у тебя что надо.
Дуклида внезапно прекратила возмущенно шипеть и заметно смутилась, однако красоваться перед братом, конечно, не спешила. И он ее понимал, снисходительно скалясь и выливая в чан воду из последнего ведра – ей уже пятнадцать, самое время задуматься о ребенке.
– Хватит уже пялиться!… – вдруг воскликнула она и схватила полотенце, замахнулась им и стукнула брата по макушке. Максим лишь рассмеялся и потянул за край ее майку, в результате
– Ух ты! – вскинулся Максим. Он бы не отказался послушать ее боевой рассказ, но лучше отложить беседу до вечернего чая.
Он подхватил оба ведра и выбежал из ванны. Бросив жестянки у входа, Максим поволок котомку сестры в кухню, цепляя ремешком за неровности дощатого пола, давно не крашеного и потрескавшегося. Внутри лежали две буханки довольно свежего хлеба, правда слишком черного, с какими-то мелкими, запеченными в тесте щепками, два кружка слегка позеленевшего сыра, шесть картофелин, две луковки и разные мелочи – бруски шершавого, крошащегося мыла, пара обернутых газетой леденцов… Максим вспомнил, как они с Софией, самые младшие в семье, постоянно ругались из-за конфет и старались отнять их друг у друга.
– А где спички? – крикнул он, запихивая за пазуху конфеты.
– Марш за водой, балбес! Я их в… Не твое дело! Спрятала, короче. Да попробуй дров принести!
Двор к этому времени уже наполнился обитателями соседних домов, их радостным гомоном и криками. С пристани вернулись многие – видимо, обстрел из вражеских корабельных мортир был не слишком точен, а десант с крейсера немногочислен, иначе потери были бы куда существеннее. А вообще-то много ли народу можно втиснуть в крейсер? Вот если бы они по суше напали на Ориен, тогда другое дело, полегли бы многие горожане. Да только от границы с Дольменом до Ориена не меньше пятисот миль, к тому же по дороге лежит столица Селавика, которую обороняют лучшие воины Королевства. Победить их каким-то жалким дольменцам вряд ли удастся.
Девчонки вовсю заигрывали с бравыми парнями, но не торопились уединиться с ними в квартирах. Того и гляди командование Королевской гвардии отпустит солдат, капралов и офицеров в краткосрочный отпуск, отпраздновать разгром десанта. Многие ополченцы теперь наверняка воспрянули духом и рассчитывают остаться в ориенском гарнизоне, где их натаскивали по части воинской службы весь последний месяц. Нечаянный десант с вражеского крейсера – приличный повод для того, чтобы держать в Ориене батальон солдат.
Белье с веревок успели снять, и стала видна древняя колонка, у которой уже толпился народ. Вокруг сновала малышня от года до десяти – ребята, которые следили за битвой издалека и сейчас жадно внимали бахвальству взрослых товарищей. Даже младенцы в колясках, и те высунули головки наружу, будто что-то понимали.
– Вышел-таки! – обрадовалась Еванфия, когда Максим пристроился за ней. Она успела переодеться, сменить рваное платье на новое, более нарядное, а на голову нахлобучила панаму с широкими полями. На ножках ее красовались белые туфли с модным квадратным носком.
– Эй, Макси, ты где пропадал? – стали окликать его приятели.
– Я на дальнем фланге бился, – сообщил он. – Возле Дворцовой.
– Там же вроде не было высадки, – удивился настырный Пров.
– Если Макс говорит, значит, была, – вступилась за него Еванфия. Она на минутку прижалась к нему горячим плечом. – Я сама видела, как он весь в крови возвращался.
– А где, кстати, Ефрем? – озаботилась Фекла. Она считалась его подругой, и Максим не раз слышал, как она предлагала Ефрему жить вместе. – Ты разве не с ним уходил?
– Он погиб, – хмуро сказал Максим.
– Жаль, – помрачнела девушка.
Все на какое-то время огорчились, а затем вновь стали с увлечением, перебивая друг друга, рассказывать о собственном участии в битве, перечислять имена знакомых и незнакомых героев, также сложивших головы за Короля и отечество. Только Фекла вдруг всхлипнула и убежала из очереди, стуча ведром по коленкам. Никто особенно не удивился и не бросился утешать ее – в самом деле, такое случается с каждым, рано или поздно. Хорошо еще, что Фекла не успела забеременеть.
– Ну, теперь на неделю только и разговоров будет, что о сражении, – с неожиданным раздражением выступила Еванфия. – Тоже мне, гвардейцы без копейца.
– Сама ты без копейца, – обиделся Пров. – У меня почти настоящая пика, с зеленым бантом! – И ушел, подволакивая свое огромное ведро и расплескивая рваные язычки ледяной воды.
– Ой-ой-ой! – закричала Еванфия задиристо. – У сестры бантик-то отнял! Пика у него. Смотри, как бы в казарму не переехать! – Но Пров только отмахнулся, не желая вступать в перепалку. Наверное, его с нетерпением ждали домашние.
Еванфия пристроила ведро на крючок, а Максим приналег на ручку. Вода потекла хилой струйкой, однако уверенно. Поди не кончится, иначе это будет жутким невезением, уже Смерть знает каким за день. А тот еще только перевалил за середину.
– А я бы хотел жить в казарме, – сказал он. – Так кормят хорошо, к тому же дают настоящее оружие и учат им владеть. Представляешь, гвардейцы скоро пойдут на границу с Дольменом! Целых пятьсот миль. Я бы не отказался по стране поездить, к тому же повоевать.
Еванфия, похоже, разозлилась от таких признаний товарища, потому что стиснула кулаки и открыла рот, чтобы накинуться на него с какими-то обвинениями. Но внезапно осеклась и отвернулась, уставившись на подрагивающую поверхность воды в своем ведре. Вообще она сегодня была какая-то нервная, бросалась на друзей со странными речами. Неужели ей не нравится, что славная королевская рать дала отпор захватчикам? “Проклятые дольменцы”, – разобрал Максим ее тихие слова.
– Точно, – поддакнул он. Тут же ему показалось, будто Еванфия буркнула себе под нос “дурак набитый”, точно как в школе, но он предпочел сделать вид, что ничего не слышал. – Чем скорее мы их разгромим, тем лучше… Жалко только, что я в этом совсем мало поучаствую. Ты не знаешь, где можно всяких ценных безделушек прикупить?