Корабль, идущий в Эльдорадо
Шрифт:
— Я так тебя люблю, что без тебя — черная тоска.
— А со мной?
— А с тобой блаже-е-нство, — нараспев сказала Ирина.
— Да? Интересно. А без меня чего?
— А без тебя — черная тоска.
— Интересно, интересно, — начинал я понемногу дурачиться. — А со мной-то чего?
— Ну, с тобой, — ответила Ирина, тоже вступая в игру. — С тобой, конечно, блаже-е-нство.
— Значит, со мной блаженство? — переспросил я.
— Да, а без тебя черная тоска.
— А со мной?
— С тобой сам знаешь что.
— Не знаю.
— Блаженство, что, — сказала Ирина.
— С кем блаженство?
— С тобой.
— А не со мной? — спросил я.
— Что не с тобой?
— Сама знаешь что.
Глаза ее озорно блеснули.
— Ам! — неожиданно укусила она меня за палец. — Получил?!
— Ах вот ты какая! — схватив подушку, я огрел ее по голове.
Ирина в долгу не осталась. Схватив вторую подушку, она принялась колотить меня куда попало. Как всегда, наша шутливая борьба плавно перешла в любовные ласки… И вот уже Ира, положив меня на обе лопатки, уселась сверху. Я принялся энергично подбрасывать Ирину, словно она скакала на норовистом жеребце (по большому счету, так оно и было).
В самый разгар наших скачек раздался телефонный звонок. Я даже вздрогнул от неожиданности. Очень вовремя, нечего сказать.
Проклятый телефон трезвонил как сумасшедший.
— По-моему, это междугородний, — сказала Ирина, сбавляя темп.
— Не обращай внимания.
— Нет, я так не могу. Он меня сбивает.
— Ну, елки-палки! — Я раздраженно соскочил с кровати и, подбежав к телефону, схватил трубку и рявкнул: — Слушаю!
— Привет, сынок. — Это был Баварин.
— Здравствуйте, Евгений Петрович, — ответил я несколько вежливее.
— Чего так тяжело дышишь? Трахаешься с кем-нибудь?
— Вы удивительно догадливы, — язвительно произнес я. — Из-за вашего звонка мне не удалось кончить.
Баварин громко захохотал в трубку.
— Сейчас я тебе такую новость сообщу, сынок, от которой ты сразу кончишь. Не отходя от телефона.
— Если вы хотите сказать, что ваш «Корабль» получил «Золотую пальмовую ветвь», то я уже в курсе. Слышал в программе новостей. — Поймав себя на бестактности, я быстро добавил: — Нет, конечно, я вас поздравляю и все такое… Получить главную награду Каннского фестиваля — это не хухры-мухры.
— Спасибо, сынок, тронут, — иронически ответил Баварин. — Но я бы все же предпочел «Оскара».
— Получите и «Оскара», не сомневайтесь, — заверил я его. — Какие ваши годы.
— А я и не сомневаюсь. Тем более, что меня пригласили поработать в Голливуде. Я уже подписал контракт. И знаешь, по чьему сценарию я буду снимать свой первый фильм в Штатах?.. — Он сделал эффектную паузу.
— По чьему? — с замиранием сердца спросил я.
— По твоему, сынок.
— Вы шутите. — У меня даже голос дрогнул.
— Какие могут быть шутки?! — весело закричал Баварин из Канн. — Вчера мы с продюсером обговорили сумму твоего гонорара и составили предварительный договор. Надеюсь, у тебя нет возражений?
Еще бы у меня были возражения!
— А сколько? — затаив дыхание, спросил я.
— Угадай, — начал выпендриваться Баварин.
— Двадцать тысяч! — с ходу сказал я. — Или меньше?
— Больше, больше, — посмеивался он.
Сердце мое готово было выпрыгнуть из груди.
— Неужели сорок?!
— Уже теплее.
— Восемьдесят! — набравшись смелости, выкрикнул я.
— Ну ты загнул, сынок. От скромности не умрешь.
— Пятьдесят!
— Точно, пятьдесят! — торжественно провозгласил Баварин. — Не хило, а?! Пятьдесят тысяч!
— Долларов? — глупо уточнил я.
— Ну, не рублей, конечно.
— Здравствуй, Саша, — раздался в трубке голос матери. — Как, доволен? Вот что значит иметь отчима — знаменитого режиссера.
— Да уж, — бормотал я обалдело. — Да уж…
— Мы сейчас едем на прием, который устраивают в честь Жени. Я тебе вечером перезвоню. Все. Целую.
— Пока, — ответил я. В трубке уже раздавались короткие гудки.
Вот это да! Пятьдесят тысяч баксов. Голливуд… Я не мог поверить, просто не мог поверить. Думал ли я обо всем этом, когда отдавал Баварину свой сценарий на грязном перроне? Неужели все это произошло со мной? И именно я, а не кто-то другой, станет теперь богатым и знаменитым… В душе лавиной нарастало ликование. Боже мой! Боже мой, хорошо-то как! Тут тебе и Голливуд, и доллары, Ирина в соседней комнате. И я стою у телефона и смотрю в окно. А за окном ярко сияет солнце на голубом небе. Потому что сегодня первый день июня. И впереди целое лето. Да что там лето! Впереди целая жизнь!!
Мне стало легко и просто, словно в детстве.
И вдруг на какое-то мгновение показалось: вот сейчас оттолкнусь посильней от пола и… полечу.
Размахивая руками, я ворвался в соседнюю комнату и принялся отплясывать дикарский танец.
— Что? Что случилось?! — со смехом спросила Ирина, догадавшись по моему виду, что произошло нечто из ряда вон выходящее.
В два прыжка я подскочил к кровати и, нырнув с головой под одеяло, начал осыпать тело Ирины градом поцелуев.