Корабль ночи
Шрифт:
– Не нравится мне все это, – тихо буркнул Мур.
– Что именно?
– Подводная лодка. Что заставило ее поплыть? Что случилось с командой?
Приподняв сковороду с яичницей, Кип через плечо оглянулся на Мура:
– Что случилось с командой?..
– Интересно, что за люди там служили и почему они оказались так далеко от дома?..
– В самом начале войны карибские воды просто кишели немецкими подводными лодками, – напомнил Кип. – А насчет команды не тревожься. Почти все они, вероятно, благополучно состарились и спокойненько сидят себе у камина, вытянув ноги в мягких шлепанцах, попыхивают трубкой, прихлебывают пивко и плетут небылицы о прошедшей войне. На вот, держи,
Мур взял у него тарелку.
– Но люки были задраены. Как же они выбирались из лодки?
Кип пожал плечами:
– На этих старых посудинах есть аварийные выходы – боюсь соврать, специалист по подлодкам из меня не ахти, но, кажется, что-то вроде аварийных люков. А ты так и будешь любоваться яичницей или все-таки поешь?
Мур ковырнул вилкой глазунью:
– Знаешь, мне кажется, куда безопасней будет просто смотреть на нее…
Засвистел чайник; Кип заварил чай, передал одну чашку Муру, уселся за свой стол и приступил к еде.
– Знаешь, что самое неприятное? – мрачно проговорил он с набитым ртом. – Мне надо сходить к жене Кепхаса, но будь я проклят, если знаю, что ей сказать! Черт побери! Один шанс на миллион, что этот несчастный случай повторится, – Кип скрипнул зубами. – Меня беспокоит Бонифаций. Сам-то он абсолютно безвреден, но на Кокине очень многие прислушиваются к его словам. Ни к чему, чтобы он поднял тревогу из-за этой лодки. Ты, наверное, не раз слышал в джунглях барабаны. Одному Богу известно, чем там занимается Бонифаций во время своих чертовых церемоний. Разумеется, все это противозаконно, стоит мне захотеть, и я раз навсегда положу этому конец… но я не хочу. Мне плевать, каким богам молятся островитяне – лишь бы все было спокойно. Но запугивать людей всякой чушью не дам. – Кип яростно накинулся на яичницу и вдруг оттолкнул тарелку. – И что Бонифацию с его боженькой было не остаться на Гаити…
– Кстати, а почему он там не остался?
Кип допил чай.
– Какая-то местная свара. – Он начал скатывать себе сигарету из местного табака. – Думаю, не поделил территорию с другим проповедником-вудуистом. Вот слушай, что мне удалось собрать буквально по крохам: дом Бонифация сожгли, а его семья бежала в джунгли. Вскоре второго колдуна-«хунгэна» нашли в бухте Порт-о– Пренса с полным брюхом гвоздей. Полиция вышла на след, но ничего не сумела доказать – знаешь, как бывает. Однако у покойного хунгэна отыскались очень влиятельные друзья. Началась охота за головой Бонифация. Как бы то ни было, ему пришлось покинуть Гаити и некоторое время скитаться по всем Карибам. Здесь он обосновался перед самой войной. Иногда меня так и подмывает выяснить, сколько страшных тайн хранит его прошлое. Что опять-таки приводит нас к проклятому корыту. Мне бы очень хотелось подарить эту посудину Лэнгстри – уж он-то превратил бы ее в первоклассный металлолом – да боюсь, какой-нибудь музейщик перережет мне за это глотку. Но что-то с этой штукенцией делать надо. – Кип закурил, поднялся и понес тарелки в раковину.
Мур тоже встал и пошел к двери.
– Пора и мне. Дел невпроворот. Ставни и канализационные трубы так до сих пор и не починили…
Кип вышел вместе с ним на улицу. Они перебросились несколькими незначащими фразами о пронесшемся недавно над островом урагане, но в голове у Кипа вертелась только одна мысль: он боялся увидеть глаза жены Кепхаса после того, как скажет ей, что не мог предотвратить несчастье. Не мог?
Мур забрался в кабину своего грузовичка, завел мотор и, помахав на прощание приятелю, поехал в сторону «Индиго инн». Когда пикап Мура скрылся из вида, Кип повернулся к плоскому изумрудно-зеленому пространству гавани и стал смотреть
Кип подумал, что понадобилось бы по меньшей мере три таких гиганта, чтобы снять лодку с мели и отбуксировать в нужное место. Лэнгстри наверняка развопится как резаный, но Кипу это было не впервой. Он закрыл и запер дверь своей конторы и через несколько мгновений уже сидел в джипе, выезжавшем с площади на улочку, которая вела к нижней части гавани.
6
В синем полуденном небе висели клубы черного дыма, валившего от перегретых дизелей. Люди на палубах траулеров перекрикивались, затягивая буксирные тросы и канаты вокруг сверхпрочных кнехтов. Тросы, туго натягиваясь, с чмоканьем выскакивали из воды, разбрасывая брызги. Кто-то крикнул: «Тяните! Оторвем ей задницу!»
Заскрипело дерево; натужно взревели дизели, немилосердно сотрясая палубы, вытрясая душу из черных рабочих. Мокрые от пота темные спины блестели на жарком солнце.
– А ну поддай! – закричал капитан «Хелли», не выпуская из зубов сигарету. – Давай!
Вода за кормой вскипела. Капитан посмотрел на соседнее судно, «Люси Дж. Лин», в туго натянутой паутине буксирных канатов. Из машины «Люси» валил дым. Похоже, скоро ее капитану придется отцепить главные тросы.
Хозяин «Хелли» прищурился и выдохнул густое облако сизого дыма. Пресвятая Дева, гнусное корыто зарылось носом в песок по самую рубку и не собиралось трогаться с места, сколько бы оборотов они ни выжимали из своих машин. Один из тросов с правого борта быстро перетирался; капитан заметил это и крикнул:
– Эй, болваны, берегите головы – тут один малыш надумал лопнуть, слышите?
Еще одно суденышко – маленькое, утлое, с крохотной осадкой – подцепив тросами переднюю часть корпуса лодки, пыталось тащить ее вбок. Лодка была очень тяжелая, тяжелее, чем казалась. Капитану «Хелли» не хотелось запороть дизель, и он бы не задумываясь скомандовал «Стоп машина!», если бы не данное Стиву Кипу обещание сделать все возможное. Что ж, давши слово держись!
– Пошел перегрев! – крикнул кто-то.
– Черт с ним! – завопил в ответ капитан.
За кормой гребные винты отчаянно пенили воду, мутную от песка: старались не за страх, а за совесть.
– Ах, сволочь! – проворчал капитан и стал жевать окурок. – Никак ее не стронешь!
Неожиданно послышался странный шорох, и «Хелли» легонько качнулась вперед.
– Легче! Легче! – рявкнул капитан. – Малый ход!
Грохот двигателей немедленно притих. Человек на корме баркаса, проверявший носовые крепления, махнул рукой.
– О'кей, – крикнул капитан в сторону приземистой рулевой рубки. – Полный ход.
– Полный ход! – передали по цепочке два или три матроса.
«Хелли» начала отрабатывать задний ход, то же сделала по– прежнему окутанная густым дымом «Люси Дж. Лин», и шорох стал громче. Потом неожиданно прекратился. Нос лодки медленно качнулся, и потрепанный траулер натянул буксиры, чтобы не дать лодке вырваться. Удерживая лодку в кольце, флотилия осторожно двинулась мимо пристани. Зрелище было захватывающее – настолько, что команда сухогруза, пришедшего с Багамских островов, в полном составе высыпала на носовую палубу. К пристаням катились волны, они подхватывали рыбачьи лодчонки и били их о причалы, уходили под сваи и оседали маслянистой пеной на берегу.