Корабль поддержки
Шрифт:
– Пока топчем гусей, а я сделаю прогу на симуляторе, там и послушаем.
Гусей предстояло топтать снова через болтанку - на торможении "Мыхухоль" не выдавала ровный факел выхлопа, как остальные, а чихала им. Единственное преимущество от этого виделось в том, что выщерицы сочтут дёргающийся корабль точно беспилотным!
К точке встречи сначала подошла группа фрегатов, выстроившись в линию, а через три часа, тормозя на многокилометровых струях ослепительного белого пламени, подвалил транспортник выщериц. Вблизи, тобишь с пятиста километров, он выглядел как фигов кабачок, только металлический; по массе этот овощ тянул на миллион тонн, а в длину
– Фиксирую турели на корпусе цели, - сообщил Щек, - Минимум двадцать с нашей стороны. Фокусом легко прожгут корпус... пока стоят в нейтральном положении.
– Установи автоматику слежения за турелями. Реп, у нас готово?
– Торпеды заряжены, боеголовки на взводе, - сообщил Репень, - Если он попробует пальнуть, ему тоже звездец. Надеюсь, они это понимают.
– Угу. Готовим "таможню", грызята.
Ох резня моя резня, от тебя одна возня, припомнил фольклор Репень. Возни изрядно - отстыковать "таможню", пристыковать её к буксирам, оттащить подальше от корабля. На раме из балок был смонтирован специальный КПП со сканером и генератором жёсткого излучения, через который предстояло пропускать весь груз. Вдобавок, предстояло играть в пухов волейбол, тобишь кидать на ту сторону контейнер, принимать ответный, и так далее. Отгружать ценное сырьё, не получив ничего взамен, никто не собирался. Тигрисе предстояло нарисовать схему обмена товарами, так чтобы её поняли выщерицы.
Когда процесс перегрузки был налажен, и стали ясны все подробности с перестыковкой, грызи всё-таки решились на эту операцию. Оно не так просто, как хотелосиха бы: половина фрега имеет массу в десятки тысяч тонн, и если что-то пойдёт не так, даже остановить вращение будет крайне затруднительно. Тягачи-котракторы, которыми таскали грузовые контейнеры, здесь оказывались весьма малоэффективными, чтобы сдвинуть такие тушёнки. Благо, на "Мыхухоли" имелось достаточно убельчённых опытом, чтобы они придумали годный способ перестыковки.
Грызи воспользовались возможностью стыковать фреги в связки, так чтобы два корабля оттащили половину третьего - так пошло куда шустрее, чем с буксами. Чтобы не терять на время операции боеготовности, пришлось включать реакторы котанков, питать весь полуфрегат и себя самих. Однако, внешне выщерицы не проявили к этой возне никакого интереса, продолжая посылать контейнеры. Экипаж же вздохнул с облегчением и вспушился, когда по корпусу прошёл грохот от сработавших запоров между половинами корабля. Теперь фрег снова имел стопроцентную годность, а главное, грызям не выбьет мозги болтанкой на ускорении.
Загрузка происходила достаточно быстро, но всё-таки нужны были не одни сутки, чтобы перенести сотни контейнеров и укрепить их внутри полусферического отсека грузовика. По большей части, это осуществлялось при помощи роботов-манипуляторов, но подправлять приходилосиха влапную, так что бригада из десятка грызей постоянно работала в качестве докеров, влезши в скафы и перелетев на грузовик. Поскольку им требовалась смена, получалось так, что грузила большая часть экипажа. Остальные доделывали движок грузаря, так что на все прочие операции оставались лишь два дежурных. С другой стороны, напух больше, всё равно ничего там не придумаешь, если что.
Грызаные галушки, хихикал себе под нос Репень, ведь они первые, кто осуществляет базар с выщерицами! Не то чтобы это очень радовало, но и печали не приносило, так что, пух в пух. Грызю приходилосиха постоянно прыгать в скафе между загрузочным люком и штабелями шестигранных контейнеров, которые ставили вплотную, как соты. Эти "ящики" очень походили на те, какие использовали сами грызи, только были сделаны из другого материала, что-то вроде пенокерамики - вероятно, будет интересно изучить состав этой дребузни. Внутри же, как точно подтверждал сканер, лежали заявленные вещества в достаточно высокой степени очистки; поскольку вещества эти имели большую плотность, даже маленький контейнер весил несколько тонн - зато его удобнее тягать. В невесомости ворочать тяжёлые вещи конечно легче, но нужно иметь привычку, потому как инерционная масса остаётся на месте, и контейнер легко размажет разиню об стенку. Постепенно внутренность грузового отсека всё больше напоминала улей, или же подсолнух, с плотно насаженными семечками. Груз занимал малую часть объёма, при этом масса была рассчётная. Конечно, грузовик может выйти из системы и с вдесятеро большим грузом, но на это ему потребуется пол-года.
Репень вынул лапы из рукавов скафа, протёр запотевшие уши, отхлебнул из термоса чаю, схрумал орех, в конце концов. Рабочий скаф - это не гермокостюм, а маленький корабль с лапами. В нём есть и устройства для удаления отходов организма, и регенератор воздуха, разлагающий СО2, и изрядно места, напихать всё что пушеньке угодно. И главное, высший класс радиационной защиты, хоть уран лопатами грузи. Щек например ухитрялся ставить перед мордой маленький комп и занимался там всякой ерундой, не отрываясь от дела; Фира брала в скаф кассетный магнитофон и крутила песенки, пользуясь тем, что никто не слышит. Всякое раритетное типа "Топотунство гусей" и "Собака с боками размера сто три" вызывало скатывание в смех уже просто по факту.
Пискнул комм скафа, и Репень ткнул в кнопку включения: держать связь в общем эфире постоянно было нерационально, поэтому и не держали.
– Сколько у тебя на фланге, Реп?
– осведомилась Фира.
– А что, надо было считать?
– заржал грызь, - Да ладно, двадцать три.
– Грызаный случай, у нас только двадцать. Давай следующий сюда.
Репень оттолкнулся от контейнеров и перелетел на другую сторону отсека, где возились Фира и Щек.
– Топтуны гусей, хвостами не шевелите нипуха!
– разыграл возмущение грызь.
– Угу, - проржавшись, цокнул Щек, - Знаешь, что мне не нравится?
Он направил фонарь на торец контейнера, где рядом с замком на крышке виднелась прямоугольная этикетка. Что-нибудь вроде номера партии, изготовителя, сроков годности - само собой, всё это было написано выщерскими иероглифами, которые говорили грызям меньше, чем ничего.
– И что?
– А то, что мы поставили уже две сотни этих банок, на каждой этикетка, явно подписанная лапой. И ни на одной нет морды, бугогашечек, или ещё чего такого!
Грызи сразу поняли, в чём соль. На ихних этикетках едва ли не на каждой были рисунки или по крайней мере подписи сбоку от бланка, типа "это этикетка!", а здесь - фигу. Представить себе живое существо, которое подписывает двести банок, и ни на одной не напишет ничего лишнего... это трудно, да.
– Вообще-то это не новость, что выщерицы жёстко следуют программе, - цокнул Репень.
– Да, но я не думал, что настолько!
– потряс ушами внутри шлема Щек, - Это опушнеть - не встать!