Корабль-призрак
Шрифт:
– Вполне может быть, – ответила шокированная Виктория. – Я не хотела слышать ни твоего имени, ни вспоминать о чем бы то ни было… – она вытерла слезы. – Ты был так холоден со мной, Конрад.
– Я был глубоко оскорблен тем, что ты обвинила меня в таком чудовищном поступке. Смерть Дирка потрясла меня не меньше тебя.
– Ты можешь мне поклясться, что ты…
– Нет, – прервал ее мужчина. – Я не буду клясться. Это чистое безумие, Вики. Либо ты мне веришь, либо нет. Но сейчас я хочу сказать тебе еще кое-что… Я все еще люблю тебя. И поэтому
Конрад поднялся и осторожно положил свои руки на плечи жены. Она непроизвольно сжалась.
– Ты боишься меня? – печально спросил он. – Тогда нам действительно лучше развестись. И если на борту «Альвы» я тебе сильно мешаю, то я сойду на берег в ближайшем порту. Уж я придумаю какой-нибудь правдоподобный предлог. Прощай, Вики!
* * *
На верхней палубе Конрад столкнулся с Марен, которая шла ему навстречу. Она обхватила руками его шею и повисла на нем:
– Извини, корабль так шатается! Я постоянно теряю равновесие.
– Может, тебе стоит надеть другие туфли? – он аккуратно, но решительно снял ее руки со своей шеи.
– Туфли – это часть моей роли.
– А ты сейчас входишь в роль?
– Я же должна репетировать, – Марен нежно прижалась к нему, словно ища защиты. – Ты расскажешь мне, как нужно соблазнять мужчину?
– Что на тебя нашло?
– Ты же прекрасно знаешь, что Салли – маленькая обольстительница. Ты же сам написал эту роль и наверняка что-то представлял себе при этом.
– Определенно не маленькую девочку, берущую уроки обольщения у старого мужчины.
Она откинула назад свои длинные черные волосы и провела по ним рукой.
– Ты не старый! – со смехом воскликнула Марен. – Или ты кого-то другого имел в виду?
– Я тебе в отцы гожусь, Марен.
– Нет, не годишься! Мне уже почти двадцать, а тебе тридцать шесть. Я просто хочу тебя немного подбодрить. Тетя Виктория наверняка тебя опять разозлила.
– Почему ты так решила?
– Ну… Я знаю то, что знаю. Ко мне она всегда была добра, но с тобой обращалась ужасно. Ты должен радоваться, что вы расстались.
– Не говори ерунды…
– Конрад… – девушка вновь обхватила мужчину руками за шею. – Ты меня любишь?
– Ты милый ребенок.
На мгновение и без того черные глаза Марен потемнели, но затем она рассмеялась.
– Я уже не ребенок, Конрад, – прошептала она ему на ухо. – Или я должна тебе это доказать?
– Обрати внимание лучше на молодых мальчиков, которые тебе подходят. Норберт Фрезе, например, не спускает с тебя глаз.
– Он! – девушка скорчила гримасу и махнула рукой, будто отгоняя назойливую муху. – Ну, разве это настоящий мужчина? К тому же с ним смертельно скучно.
– Но он может тебя многому научить. Будучи ассистентом Ольмерта, он имеет определенное влияние на съемочный процесс.
– Я не настолько
Конрад смутился, покачал головой и мягко отстранил от себя Марен.
– Ты что, утром уже успела что-то выпить? Я постоянно слышу от тебя, что ты хочешь стать великой актрисой, и ничего больше. Сейчас у тебя появился шанс, а ты говоришь, что тебе это неважно.
– Я влюбилась, – тихо ответила Марен и спрятала свое лицо в толстом шерстяном свитере Конрада. Он не видел ее глаз, но чувствовал ее участившееся сердцебиение и трепет юной упругой груди.
В этот момент он снова вспомнил о Виктории. О той молодой и влюбленной Виктории. Мечтавшей когда-то о большой карьере и почти расставшейся со своей мечтой, выйдя замуж. Тогда они были счастливы. Несмотря на довольно скромные условия жизни, крохотную квартиру и постоянную нехватку денег. Да и что могли заработать молодая актриса и автор, писавший с трудом продаваемые научно-популярные книги?
Вместе со счастьем пришел и успех.
Карьера Виктории пошла вверх. Он сам окольными путями пришел в кинематограф и стал востребованным сценаристом, зарабатывавшим иной раз больше, чем какой-нибудь известный актер.
Потом Дирк… Нет, о Дирке он не хотел больше думать. Это все в прошлом. Как и Виктория. Виллу они продали сразу после смерти сына. Было невозможно даже пройти рядом с бассейном, в котором утонул твой единственный ребенок. А теперь…
– Ты же меня любишь, – прервала его мысли Марен.
Конрад кивнул:
– Так и есть. Но только как дочь. Все остальное, Марен, ты должна выкинуть из головы.
– Тогда я не хочу жить, – из ее больших глаз полились слезы. – Без тебя моя жизнь не имеет смысла.
Честно говоря, Конрад испугался. Этот ребенок лишился рассудка! Чтобы утешить девушку, Конрад погладил ее по голове и почувствовал, как она вся задрожала.
– Ты же знаешь, что я все еще женат на Виктории, – сказал он рассудительно.
– Ах, Виктория! Все время Виктория! Она отравила твою жизнь. Она вела себя, как истеричка, и оболгала тебя. Или ты думаешь, что она до сих пор тобой интересуется? Я уверена, что, когда вы сейчас с ней разговаривали, она требовала развода, верно? Теперь она заспешила, ведь она хочет побыстрее выйти замуж за мексиканца.
– За какого еще мексиканца? – спросил Конрад автоматически, хотя не имел никакого желания обсуждать с Марен все, что связано с Викторией.
Марен смутилась и неопределенно пожала плечами:
– Мне неизвестно, как его зовут. Собственно, я вообще не должна была об этом говорить. Тетя Эльза мне рассказала, что Виктория собирается в скором времени выйти замуж за какого-то мексиканца. Сказочно богатого. Тетя Эльза сказала, что ваша бывшая вилла по сравнению с его домом – просто телефонная будка. Он дал Виктории денег на ее последний фильм, так как финансовые дела у нее на тот момент были не очень. Он был в Мюнхене, и поэтому Виктория опоздала на съемки.