Корабль спасителя Вселенной

Демидов Андрей Геннадиевич

– А ещё они хотят жить как их предки, выбирая старейшин и жрецов, а вовсе не неограниченной монархии без свободных тайных выборов, - сказал на кумите ягд Стикт, глядя в стол.

– Этих наглецов нужно убить, - сказал ягд Тантарра, словно не слыша замечания товарища.

Он наклонил голову. Продолжил говорить на тюркском языке, закатывая глаза:

– Это как с Ли Ши Минем, я помню. Пока он не убил братьев, он не стал императором.

– Не знаю, как у китайцев, но сестра лжеепископа была замужем за крупным торговцем солью из Зальцбурга, большим другом баварского герцога Гарибальда II. Это, конечно, не святой Максим, убитый а Зальцбурге варварам, баварцы этого нам не простят.

Ягд Тантарра сел на трон, и некоторое время сидел неподвижно, уставившись в пространство. Затем резко встал, медленно приблизился к бойнице, сощурился на свет. Тусклое пятно солнца, укрытое серыми облаками, нависало над синими зигзагами гор.

– Зачем только я согласился захватить эту дыру?
– тихо сказал он, - теперь у меня кругом враги, а прошёл только один день. Если двигаться к золотым дворцам, как этого требует Еза, меня или отравят подкупленные врагами свои же арабы или из леса стрела прилетит в спину. А ради чего? Устал я...

– Хватит, - вдруг резко сказал он.

Низкий его голос отразился от сводов и каменных стен. Задумавшить на мгновение он продолжил:

– Я недоволен тобой, Фен. Завтра, как просохнут дороги, должны быть готовы лошади и вы все. Мы поедем в Стотню и Либу, и я буду говорить с ними. А Сидоний обещал найти проводника через перевалы и леса. Но не иудеев, они лживые все, их нужно вешать на Воротной башне. На обозрение. Под видом торговцев ходят по селениям, а сами наводят за долю от добычи, банды грабителей. Где Сидоний? Сюда его!

– Слушаюсь, мой господин, - Фен Хунн быстро выскочил на лестницу и было слышно, как забренчало его оружие и панцирь.

Очень быстро на пороге зала появился бледный Сидоний. Его оловянный крест плясал в его ладонях, прижатых к груди. Увидев ледяной взгляд короля он начал было пятиться, но гунн толкнул его внутрь.

– Что в Стотне слышно, грек, чего рабы говорят?
– спросил его на ломанном греческом Фен Хунн.

– Осмелюсь передать ропот семей из юеревни Стотния. Госпожа велела утром взять оттуда себе в услужение десять девственниц. Все боятся, что воины повелителя их обесчестят, - тихо сказал грек.

Фен Хунн каркающие засмеялся, заулыбались арабы, понявшие смысл происходящего по общеупотребительным греческим словам, широко используемым на всем византийском востоке.

– Завтра я им скажу, что девствениц отдавать не нужно, - кивнул король, - пришли женщину, пусть уберёт со стола и принесёт ещё вина.

Сидоний, задержав дыхание, попятился, и в этот раз гунн выпустил его, и закрыл дверь изнутри металлической щеколдой.

– Хитрая сволочь, - сказал на кумите ягд Стикт, - понимает, что если с нами что-то случится, его местные моравы, или баварцы на куски разрубят и свиньям скормят. Профессиональный предатель. Тут выживает не самый сильный или умный, а самый приспосабливаемый.

– Пока он нам нужен, - сказал ягд Тантарра, - он говорил, что у какого-то византийского стратега был секретарём, у аборигенов это крупный чин. Хотя, если на Зиеме кто-то знает грамоту, он уже крупный чин.

– Еза мне высказала претензию...
– ягд Стикт уставился в объедки на столе, - она говорит, что ей здесь не нравится. Говорит, что это каменная нора. Подниматься в крепость долго, в крепости все ходят по нужде где попало, блохи, клопы, мыши, кухарка рук не моет, всё вонючее и пыльное.

– Знаю, что она хочет золотые дворцы, - ягд Тантарра вдруг качнулся телом вперёд, упёрся ладонями в край окна-бойницы и почти засунул в неё голову, - слышите гул? Что это, штурмовики ягда Реццера к нам летят?

Некоторое время все прислушивались. Потрескивали фитили факелов и масляных светильников, урчало в животе арабов от забродившего вина, раненый скрипел зубами, перекликались во дворе женские голоса.

– Это камни падают в горах - дождь сильный был - оползень - и гудит эхо, клянусь Солнцем, - наконец сказал Фен Хунн по-тюркски.

– А ты подумал штурмовики летят к месту твоей ночной стрельбы из штралера?
– спросил ягд Стикт, по-прежнему глядя на стол.

Ягд Тантарра оттолкнулся от края окна и выпрямился. Солнце за облаками, было похоже на огромный противотуманный навигационный маяк, наполовину опустившийся в горы. Воздух над долинами с высоты монастыря казался синим. Были видны дымы сигнальных костров над селом Стотня.

– Когда горел Ольмоутц, а за нами неслась свора аваров, я всадил в заряды антиматерии и электромагнитного излучения. Ягд Кропор потом штралер у меня забрал, гранаты, разрядники. И что, кто-нибудь прилетел?

– Прилетит, - сказал ягд Стикт, - этого ягда Реццера в 5-ом Флоте IV Галактической директории все знают. Карьера для него, ваала из захудалого рода, это всё. А звание флот-командора проще зарабатывать, вылавливая беззащитных космических партизан, чем при сражении с флотом Империи Сверт.

– Лок-сканеры, конечно, возьмут штралер, или перезарядку из батарей с низкой орбиты без труда, но с момента выстрелов у Моравы прошло уже больше трёх недель. И тогда была гроза, своими разрядами перекрывая электромагнитые следы применения оружия. Если б они были на орбите, я думаю, нас уже дано бы вычислили, - ягд Тантарра отошёл от окна и сел на трон.

Он покрутил на запястье браслет - бронзовый хоровод крохотных фигурок. В дверь робко постучали. Поглядев в щель между досками, Фен Хунн, отодвинул засов и впустил девушку-моравку. На ней был серый платок и бесформенный балахон. В руках она держала глиняный кувшин, похожий на маленькую амфору, но с широким дном. Одна ладонь её была под дном кувшина, другая рука на горлышке.

– Это девка Дошка, - сказал Сидоний, засунув голову в открытую дверь, - она принесла вино и уберёт со стола.