Кораллы мертвеца
Шрифт:
Виктория почувствовала, как к горлу подступила черная удушливая волна, которая через мгновение затопила её слепой яростью и гневом.
– Я не убивала его, не убивала, - закричала Виктория, оседая на пол.
Он едва успел перехватить её, иначе она свалилась бы к его ногам.
– Не убивала, не убивала, - кричала Виктория, мотая головой в разные стороны.
"Господи, опять припадок, - стрельнуло в его голове, - и даже "скорую" не вызовешь. Никто не должен знать об этой квартире".
Он взял на руки сопротивлявшуюся Викторию и понес в спальню. Там он положил её на кровать и накрыл одеялом. Виктория постепенно затихла. Она робко всхлипывала как испуганный ребенок и притягивала к себе его руку. Да, да, отдыхай, моя девочка. Спи, а я поеду, мне уже пора. Завтра позвоню.
* * *
Вечером
По образованию Алексей был учителем истории, но свою работу в школе он вспоминал как детскую страшилку - смешную и одновременно ужасную В "Белом грифе" его ценили как блестящего аналитика, успешно расследовавшего многие запутанные дела. С Катей Алексея связывала нежная дружба. Несмотря на периоды охлаждения, которые у них случались, время от времени, они испытывали друг к другу чувство искренней симпатии. По дороге Катя купила маленький торт, и сейчас Алексей хлопотал на кухне, расставляя чашки из материнского сервиза.
– Давай я, - неоднократно порывалась Катя.
– Сиди, осаживал её Алексей, - у тебя пора бегов наступает, ещё насуетишься.
– Ну не могу я так, - возражала Катя, - мужчина работает, а я сижу как безрукая.
– Отдыхай.
Катя обвела глазами небольшую кухню в светло-золотистых тонах. Итальянская?
– кивнула она на мебель.
– Белорусская, просто хорошо сделана. Нравится?
– Очень, - призналась Катя.
– У тебя тоже красивая кухня.
– Мы с Артуром хотели поменять, - начала Катя и осеклась. Это была запретная тема. У неё задрожали губы.
Ярин мгновенно оценил ситуацию.
– Не пишет?
Катя отчаянно замотала головой.
– И не звонит?
Ответом была такая судорожная тряска головы, что Алексей всерьез испугался за её целостность и сохранность.
– Паразит, - c чувством сказал он, но тут же спохватился, - ты же знаешь, как это бывает. Франция - не подмосковная деревня. Так просто оттуда с Москвой не свяжешься.
– Как раз с подмосковной деревней связаться гораздо труднее. У меня одна знакомая недавно звонила в Париж. Слышимость как из соседнего дома.
– Значит, какие-то особые обстоятельства.
– Какие?
– с обидой спросила Катя, - какие тут могут быть особые обстоятельства? Неужели трудно позвонить или написать. Уже третий месяц нет никаких вестей.
– А матери его звонила, спрашивала?
– Да ну её. Она во всем и виновата. Не хочу её видеть.
Ярин понял, что надо срочно переключать внимание.
– Значит, шеф все подписал?
Катя ответила не сразу, погруженная в свои невеселые мысли. Подписал.
Неожиданно запахло горелым.
– Что-то пригорает!
– Черт! Котлеты по-киевски. Поставил в духовку и забыл.
На противне лежали аккуратные темно-коричневые горки.
– Ничего, есть вроде можно, - упавшим голосом сказал Алексей, смотря на них.
– Конечно, можно, - успокоила его Катя, - остынут и поедим. А сейчас давай чай попьем с тортом.
– Я хотел начать с котлет.
– Никуда они не денутся. Дай мне нож.
Катя поделила торт на красивый
– Куда мне столько, не съем, - запротестовал он. Cправишься.
– Подпись шефа есть, энтузиазм имеется, значит, от нового дела скоро полетят пух и перья.
– Не знаю, что там полетит, - уклончиво ответила Катя.
– С чего думаешь начинать? Каков план действий?
– Справку по конторе я уже затребовала в агентстве - раз. Завтра пойду ещё раз персонально беседовать с сотрудниками - два.
– Какое они на тебя произвели впечатление? Помнишь, мы как-то говорили с тобой, что первое впечатление бывает самым верным.
– Честно говоря, пока никакого. Надо ещё присмотреться, поэтому я не стану развивать данную тему. А третье... я принесла тебе, посоветоваться. Вот, смотри.
– Катя достала из сумки записную книжку и протянула её Алексею, - это записная книжка убитого директора фирмы "Антиквариат и ломбард" Макеева Олега Васильевича. Мне её передала Оля, которая и обратилась ко мне с просьбой заняться расследованием этого убийства. Полистай. Что это?
Алексей внимательно пробегал глазами страницы.
– Ни на один язык, который я знаю, не похож. Тайнопись какая-то. Но зачем она была нужна Макееву?
– В этом и вопрос. Может быть, он занимался шпионской деятельностью?
Алексей недоверчиво усмехнулся.
– Навряд ли.
– Тогда что это такое? Надо разобраться. Попробую отдать на расшифровку. У нас, в агентстве штатных сотрудников по этому профилю нет. Но мы привлекаем людей из других контор, по мере необходимости. Я её завтра передам специалисту, и только после расшифровки можно будет сказать что-то определенное.
– Долго будут расшифровывать?
– Не знаю, зависит от сложности шифра и других специфических особенностей. Любопытнейшая вещь! Зачем директор рядовой, ничем не примечательной фирмы пользовался шифром? Загадка.
– Начинаются загадки, тайны...
– Так это самое интересное! Чем бы стала наша жизнь без них? Сплошной серостью.
– Ты, как всегда, прав.
– Котлеты уже остыли. Бери.
Кате совсем не хотелось после сладкого торта есть пригоревшие котлеты, но она не могла обидеть Алексея, и поэтому, подцепив одну из них вилкой, храбро вонзила в котлету зубы. Ей показалось, что она укусила проржавевшее железо. Но Катя быстро пришла в себя и бодро улыбнулась Алексею.
– Ничего?
– поинтересовался он.
– Отлично. Слушай, я забыла одну вещь. Принеси мне из коридора полиэтиленовый пакет.
Когда Алексей вышел из кухни, Катя мгновенно распахнула форточку, и незадачливая котлета полетела в темноту.
* * *
Виктория открыла глаза. Было утро, и свет пробивался через плотные темно-бордовые шторы. "Где я?
– было её первой мыслью.
– Ах да, в квартире на проспекте Вернадского. Но почему я одна? Где он?". Внезапно она все вспомнила и нахмурилась. Резкий звонок мобильного телефона прорезал тишину.
Виктория повернула голову: на тумбочке надрывался мобильник. Она схватила трубку.
– Алле! Алле!
– Это Виктория Кричевская?
– раздался приглушенный мужской голос.
– Да.
– Это я. Узнала?
Виктории показалось, что её разыгрывают. Когда-то в детстве она играла в "угадайку". Но сейчас было другое.
– Нет.
– Ты подумала?
– Над чем? Голос был гнусавым. Чувствовалось, что мужчина зажимает себе нос.
– Над тем, что прислали тебе в конверте. Газетной заметке.
Викторию охватила безудержная ярость. Она схватила телефон и хотела с размаху швырнуть его о стенку, но во время остановилась и с силой нажала на кнопку. Раздались частые гудки. Виктория тяжело дышала. Она перекатилась на другой конец кровати и задумалась. Судя по всему, за неё взялись всерьез. С некоторых пор в её квартире раздавались анонимные звонки. Иногда на том конце трубки молчали, иногда делали намеки на её причастность к убийству мужа. Эти звонки выводили Викторию из себя. Она понимала, что её хотят выбить из колеи, психологически сломать и заставить уйти из холдинга. "Главное, сохранять хладнокровие, - твердила себе Виктория, но ей удавалось это с трудом. У Виктории был взрывной характер, и она легко закипала. Правда, также быстро отходила. Люди, работавшие с Викторией, знали об этом и старались не попадаться ей под горячую руку.