Корень зла
Шрифт:
— А вы можете это сделать?
— Разумеется. Я создам переход, подобный тем, которые вы называете порталами. А потом мы с Суном уничтожим здесь все. Остров и эта тюрьма — работа Венкролла, и мы не можем допустить, чтобы в Янтарном Яблоке осталась хотя бы частица его силы. Счастье и настоящее чудо, что вам удалось одолеть самого Вена.
— Если бы не Страд с его даром прозревателя, все могло бы закончиться совсем иначе, — задумчиво произнес Правитель.
— Верно. Как бы там ни было, Венкролла больше нет, и это хорошо. Однако нам предстоит тщательно следить за всеми мирами, что он создал. Не исключено, что и там может проявиться что-то скверное. Но это уже целиком и полностью наша забота. Что же до вас, дорогие маги Баумэртоса, — Теоллиг с благодарной улыбкой обвел взглядом остатки экипажа «Стального левиафана», — то вы, наконец, можете вздохнуть свободно. Червоточина больше никогда не появится.
Договорив, Творец Теоллиг чуть повернулся, провел в воздухе рукой, и среди костяных «деревьев» со светящимися яблоками возник портал. Никогда прежде Страд не видел такого огромного и красивого перехода сквозь пространство. Арка, ведущая домой, сводом почти что достигала потолка и переливалась всеми цветами радуги. Совсем как исполинская сфера Сердца Вселенной.
— Поторопитесь, — сказал Теоллиг. — Прощайте. И спасибо за все.
Перед тем, как нырнуть в радужные переливы, Страд обернулся — еще раз посмотреть на Творцов.
«Мы встретились с самыми могущественными созданиями во Вселенной, — подумал он. — Более того, помогли им. Невероятно…»
Теоллиг, словно прочитав его мысли, улыбнулся. Сункворр был занят Ламирэльей — гладил ее по плечам и что-то говорил. Лами же со скорбным лицом смотрела в никуда.
«Они обязательно ей помогут, — заставил себя подумать Страд. — Излечат, очистят от черной силы Венкролла. Позволят стать прежней, радоваться, творить новые миры…»
Страд очень хотел верить, что так и будет. С этой верой он и вошел в портал — и перенесся домой.
Первое, что он увидел, покинув тюрьму Ламирэльи, — чистое небо. По-весеннему яркое, голубое и бесконечное. И от мысли, что больше по нему не расползется облако черного дыма, выпускающее чудовищ, счастливая улыбка сама собой засияла на лице Страда.
Глава 32
«А вот и ты, — подумал Страд и усмехнулся, глядя на тварь. — Давненько не виделись».
Огромная башка, вся в костяных наростах, которые образовывали причудливое подобие короны. Темно-лиловая, блестящая от слизи плоть морды со сложным рисунком грязно-белых сосудов. Мелкие суставчатые конечности, торчащие из пасти. Красно-коричневая, словно обожженная шкура на массивном туловище. И, конечно же, мощные лапы.
— Па-ап… — маленький Стримус снова заканючил, потянул его за рукав. — Нам обязательно возле каждой останавливаться? Сколько можно их разглядывать? Зачем их сюда вообще поставили?
«И то верно, — Страд наклонился и с улыбкой посмотрел на семилетнего сына. — Вся эта жуть давно в прошлом. Удивительно, что тварей до сих пор здесь держат».
Стримус глядел с немым укором и выглядел так забавно, что Страд едва не рассмеялся. Сдержавшись, он выпрямился и обвел глазами зал приемной комиссии Магической Семинарии.
Как и в любой другой день зачисления, здесь было полно народу. Юноши и девушки, их родители, братья и сестры, полумаги и прирожденные… И, конечно же, порождения Червоточины — уродливые статуи, застывшие на постаментах. Единственное напоминание о том, чего уже давным-давно не было.
Страд видел, что сделанные из дерева или воска чудовища заставляют сына нервничать. Сам же он испытывал странное чувство — что-то вроде ностальгии. Остановив взгляд на другом монстре, в котором переплетались черты человека и огромного муравья, Страд представил, что перед ним не статуя, а живой, свирепый и опасный противник.
«И как же с тобой поступить? — задумался он, прищуриваясь, готовясь вступить в бой. Наверняка со стороны это выглядело странно: среднего возраста мужчина, невысокий, подтянутый, в черной с серебром одежде мракоборца стоит перед уродливой статуей с таким видом, словно вот-вот запустит в нее заклинанием. А рядом за происходящим наблюдает худенький светловолосый мальчик-полумаг. — Обездвиживание и невидимые клинки? Или вязкое облако, огонь и в довершение солнечное копье?..»
— Пап, ты чего? — Стримус осторожно подергал Страда за рукав. — Пойдем лучше догоним маму и Лааду. Они уже наверняка там, — мальчик указал пальцем на длинную очередь, упирающуюся в стол, за которым сидели члены приемной комиссии.
— Да, идем, — Страд отвел взгляд от статуи, улыбнулся сыну.
Сегодня был важный день. Лаада поступала в Магическую Семинарию. Никогда прежде Страд не видел дочь такой взволнованной — даже на экзамены она отправлялась куда более спокойной. Впрочем, очень давно, словно бы в прошлой жизни, и с самим Страдом было то же самое.
«Я не поступил, и тем не менее, выиграл, получил нечто гораздо большее, чем место рядом со студентами, — Страд жадным взглядом скользил по огромному, украшенному янтарем залу и вспоминал, как оказался здесь в первый раз, что чувствовал, о чем думал. — Судьба свела меня с Дроллом».
Думая о дочери, Страд одновременно и с легкой грустью, и с радостью понимал, что ее подобный невероятный сюрприз не ждет. Лаада либо станет студенткой, либо…
«Да конечно станет», — твердо сказал себе Страд, вспоминая, с какой гордостью рассматривал экзаменационные сертификаты дочери — везде отличные оценки. Как и у него самого, очень давно.
Прошлое — то самое, в котором он был просто неумелым и одиноким мальчишкой-полумагом, — частенько навещало Страда во снах. Порой он всей душой тянулся к себе-тогдашнему, но при этом не мог не осознавать: сейчас все гораздо лучше.
Сейчас у Страда была своя семья. Прекрасная жена Лори, целитель в госпитале при Корпусе Мракоборцев, прирожденная, ставшая ради него полумагом, и двое детей — Лаада и Стримус. Так звали его родителей, и дать их имена своим детям было идеей Лори. Страд до сих пор чувствовал благодарность, с какой воспринял предложение жены.
Сейчас Страд являлся одним из сильнейших магов Баумэртоса и главой крупного отряда мракоборцев. Магия — та самая, которая в его прошлое появление здесь казалась чем-то недосягаемым, — стала для Страда верной спутницей и помощницей.