Коричневое

Мидянин Василий

— И мы что, все лопнем, как вот это вот чмо? — в ужасе поинтересовалась мисс Хоган.

Я медленно перевел на нее безумный взгляд.

— Нет, — выдавил я. — Сердитое коричневое на каждого действует по-своему. Мы будем отбрасывать копыта в строгом соответствии с пропорцией выпитого и собственными подсознательными страхами. Правда, рассказывают, кое-кому удавалось остаться в живых, невзирая на девяностопятипроцентную смертность…

О сердитом коричневом давно и упорно ходили чрезвычайно свирепые слухи. Кроме того, мне лично приходилось видеть, что остается от людей, неосторожно попробовавших сердитого коричневого. Так что у меня было достаточно поводов для беспокойства. Проще говоря, я был на грани истерики.

— Альт два шифта! — грязно выругался Янкель и от всей души врезал мне кулаком в физиономию.

Когда я упал, он несколько раз пнул меня тяжелым берцем в область таза, после чего назвал чем-то вроде желтой рыбы. И еще червяком. Земляным червяком. Он хотел дополнительно заехать мне ногой в ребра, но я технично уклонился. Янкель попал в фонарный столб и взвыл от боли.

— Так, стоп! — рявкнула Сашнёв, хватая Янкеля сзади за глотку. — Мидянина мочить рано! Пусть сначала расскажет, как бороться с сердитым коричневым!

— С сердитым коричневым бороться бесполезно, — простонал я, пряча лицо в ладонях. — Лучше замочите меня сразу. Будет не так больно, когда оно вставит в полный рост…

— Тем более рано мочить Мидянина, — заявила Саша, прижимая к фонарю дергающегося Янкеля, который все еще порывался добраться до меня, невзирая на усиливающуюся асфиксию. — Пусть мучается вместе со всеми!

— Бюскермолен и Роелофсен! — хрипел полузадушенный Янкель, пытаясь высвободиться из ее железной хватки. — Розенкранц и Гильденстерн! Контрол альт делит!..

— Секунду, ребята, — оторопело произнес Семецкий. — Вы это чего, всерьез, что ли? Бэзил, харе, пора уже глупо захихикать и заявить, что это была идиотская шутка!..

Я протяжно застонал.

— Димыч, — ласково уговаривала Саша дергающегося в агонии Янкеля, — ты же сам говорил, что хочешь промелькнуть гребаным метеором и так далее, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, и тому подобное дерьмо. Сейчас твоя мечта осуществится — сдохнешь со вкусом, как и подобает истинному джанку.

— Пошла в пенис, сука! — прохрипел Янкель. Наконец Сашнёв отпустила его, опасаясь задавить до смерти раньше времени. Деметриус скорчился, обняв одной рукой фонарный столб и растирая другой пострадавшую шею.

— Адреналиновое приключение, однако, — заценил Кирае Бенедиктус, флегматично глядя в палм. — Четкашно. Давно не было так прикольно. — Он помолчал и обратился ко мне: — А почему ты ничего не говоришь за демона коричневого? Я тут нашел в «Гугле».

— А. В принципе да. — Я все еще никак не мог отойти от шока, меня всего трясло, как стиральную машину в режиме «отжим». — Есть один старый способ избавиться от воздействия этой дряни. Демон коричневого. Но это скорее из области джанкового фольклора. — Я слизнул выступившую в уголке рта кровь.

— Что еще за демон? — ухватилась за соломинку Саша.

— Демон коричневого, — терпеливо пояснил я. — Такая тварь, которая непременно чудится, если попробовать сердитого коричневого. Только он прячется. Это как бы квинтэссенция сердитого коричневого, его мысленный образ, возникающий у пациента после принятия дозы. Вообще весь коричневый приход построен на собственных неконтролируемых эмоциях экспериментирующего с коричневым джанка, который видит исключительно то, что заложено в его подсознании. Всю свою изнанку, так сказать. И демон коричневого — тот визуальный образ невидимого, но коварного и опасного агрессора, каким представляется нашему мозгу вторгшийся в организм и жестоко нарушающий его нормальное функционирование психоделик. Ну, наподобие виртуально визуализированного ядра компьютерного вируса. При этом подсознание непроизвольно персонифицирует визуализированную сущность сердитого коричневого, наделяет ее некими личными чертами, индивидуальными для каждого джанка…

— Короче, Склихосовский! — прервал меня Семецкий еще одной русской репликой, которую я в свое время успешно внедрил в обиходный лексикон банды, убедительно живописав всю ее мощь и энергетику при явном лаконизме.

— Короче, нам нужно найти демона коричневого и победить его. Или хотя бы уговорить выпустить нас из его реальности.

— Иначе никак?

— Можно, конечно, просто подождать, пока закончится действие сердитого коричневого. Шесть часов плюс-минус полтора часа. Но мне кажется, что в сложившейся ситуации это не самый лучший выход.

— Проклятье! — сказал Семецкий. — Этот демон — какой он?

— Огромный, — сказал я. — В этом сходятся все очевидцы. В остальном начинаются разночтения. Иногда он является в виде мудрого старца И то или огненного тарантула, и тогда с ним можно договориться. Если он принимает обличье Спайдермена или огромной серебряной ложки, переговоры бесполезны — можно только драться. Если демон надевает личину Дженифер Лопес или розового кролика с барабаном в лапах и батарейкой в спине, возможны варианты. Все вариации демона сводятся к этим шести архетипам, и важно правильно определить, к какому именно относится ваш демон в данном конкретном случае. Но вообще-то я сам никогда с этим не сталкивался. Мне казалось, что это просто традиционные джанковские байки…

— Черт! — рявкнул Янкель. — Черт! Черт! Ну почему все это всегда случается именно со мной? Где его искать, этого твоего демона?

— Он наверняка где-нибудь возле воды. Он любит влажные эманации Инь. Кроме того, ему нужно возвышенное место, чтобы наблюдать за городом — ну-ка, где еще пьют коричневое!

— Мост через Темзу! — воскликнула мисс Хоган. — Этот, дурацкий, как его! С высокими башенками! Который «Темз телевижн»!

— Мидянин, — подозрительно сказала Саша. — Сдается мне, ты активно вешаешь нам на уши макаронные изделия малого калибра. Лепишь первое, что приходит в голову, чтобы мы не завалили тебя прямо на месте.

— Ну, ты! Дабтин Фомас! — обиделся я. — Пошла в сраку. Если у общества есть другие идеи, я готов выслушать любые встречные предложения.

Сашнёв тяжело сплюнула.

— И даже не пытайся рыпаться, — заявила она. — Даже не пытайся слинять. Если помнишь, я зыкинско метаю бритвенные лезвия на сорок метров.

— Брось, — сказал я. — Мы в одной лодке. Мне тоже нужен демон коричневого. Вместе нам с ним будет легче справиться.

— Ну-ну, — угрожающе произнесла Саша. — Смотри мне, гребаный рашен. Я не спущу с тебя глаз.