Корм вампира
Шрифт:
Не осталось тех, кто смог бы повернуть ключ. Да и от самих зарядов, остались лишь дырки — домовитые потомки старательно, аккуратно и, затаив дыхание, вытащили их и приспособили совсем к другому делу, нежели спасение. Совсем к другому.
Я стаял на склоне холма.
Вода уходила в пролом плотины пенным потоком, водопадом на сорок метров и ревом взлетающего истребителя. Или сразу десятка, если сделать пару шагов в сторону.
Странное место мне досталось для наблюдения — вниз уходят неудобные бетонные ступени, слишком высокие для
На короткий миг в проломе застряла старая баржа, непонятным чудом держащаяся на поверхности, а затем, вода смяла ее, вбила в пролом, заодно расширяя его и вытолкнула наружу.
Скрежет и громкое "плюх"!
Я поежился, представляя себе, что сейчас творится на улицах города.
С центром можно попрощаться. С окраинами — попрощаемся чуть позже.
Белые мухи, кружащие в вечном танце ветра и низкой облачности, ложились мне на плечи, на капюшон, надвинутый по самый нос, на рюкзак.
Белое безмолвие в двух шагах от рева катастрофы.
Предел человеческого восприятия.
Белая пена, взлетающая к серым небесам, с которых сыпется белый снег. И черная вода.
Черно-белое кино, с оттенками серого и серебристого.
Портал вывел меня на вершину горы, рядом с распиленными останками металлической антенны, скорее всего, сотовой связи и обычным вагончиком, в котором, по идее, должно было находится нехитрое оборудование и обычный инструмент техника-наладчика. Вагончик сгнил, инструмент растащили, антенну — спилили!
"Шок" — это по-нашему!"
Стоило мне спустится ниже, как земля больно стукнула под колени, норовя уйти в сторону, а еще лучше завалить на бок, опрокинуть и прокатить вниз по склону, по блестящим камням, острым даже на вид.
Толчок, совсем слабый, по сравнению с теми, что я уже ощущал на своей шкуре, заставил меня резко присесть, "играя" центром тяжести и схватиться за холодный, слоистый камень.
Два удара сердца и земля вновь взбрыкнула и успокоилась.
А потом пришел звук…
Без человека, без его рук и горячего сердца, без его жадного до знания разума, чудес не происходит. Пирамиды, потеряв своих хозяев, превратились лишь в место паломничества ротозеев, осыпаются и растаскиваются на сувениры, охраняясь законом.
Пока идет снег — совсем не холодно. Или это мне жарко от картины, что я вижу собственными глазами?
И осознания того факта, что мир не стоит на месте, разрушая города, унося человеческие жизни и стирая границы государств, что недавно собачились, а еще пару лет назад — лобызались и клялись друг другу в вечной любви и поддержке до гроба.
"Смерть бывает яркой. Легкой. Пустой и наполненной до самых краев, приносимой жертвой во имя хоть чего-нибудь. А бывает — просто смертью. Сменой одного типа восприятия, на другую реальность…"
Вспомнившиеся слова из старой книги, прочитанной в детстве, под одеялом, с фонариком…
Стоит ли мне сейчас торчать здесь, морозить нос и пялиться на водопад?
Едва уловимый шорох за моей спиной подтвердил мысль — не стоит.
Поправив висящий на спине рюкзак, развернулся и вошел в розовый портал, осточертевший мне уже, хуже самой горькой редьки, хуже вечно пьяного соседа, хуже дебила-автолюбителя, что паркует свою машину под окнами, загораживая проход к подъезду и каждое утро, в 4-е часа, заводящий своего дохлого коня, на "погреться". И плевать, что выхлопные газы травят соседей, что этой ночью с трудом увезли в больницу инфарктника — его машина под жопой. Его смартфон заряжен. Его разум — девственно чист…
А мой?
Отчего, каждый мой выход из него, словно страничка, ждущая моего решения. Перелистну я ее или останусь, дописывая свои собственные строки.
Вновь выход и вновь — бушующая вода.
Шторм.
Вновь брызги, вновь пена на волнах, только теперь эту пену срывает ветер… Облака и серебристо-мертвое пятно луны.
Под ногами скала.
А напротив — огромное окно, висящее в пустоте.
Мягкий свет живого огня и две фигуры-тени, о чем-то беседующие или просто молчащие о своем…
Хочу туда?
Нет. Вот от горячего глинтвейна, я бы не отказался. Только в термосе, здесь и сейчас. А не в странной комнате, с замершими, словно восковыми, фигурами.
Снова и снова, разворот и розовый тоннель.
Я ищу ту дверь, в мир дворцов и карет…
А ее все нет…
Снова даю себе слово, что следующий мир станет последним, больше я и шагу не сделаю по розовым внутренностям, швыряющим меня из точки "А" в точку "Ю", без смысла и толка. По крайней мере, я их не вижу.
Помахав рукой зашторенному окну, до которого я не допрыгну даже с шестом, возвращаюсь в тоннель портала.
Я что-то ищу?
Или меня тычут носом в события, как слепого и глупого, кутенка.
В этот раз идти пришлось совсем не далеко — буквально два десятка шагов отделяли меня от выхода в очередное неизвестное и непонятное.
А еще — хлюпающее от льющейся крови.
Волчье тело завалилось на бок, прямо на моих глазах.
Волчица, серой тенью метнулась прочь, собирая остатки стаи глухим рычанием.
На лысой верхушке высокой скалы — человеческая фигура.
"Блин! Детская!" — Поправляю себя и срываюсь с места — волки, точнее — Младшие, совсем скоро соберутся силами и вернутся, завершая начатое.
А вот, хрен им, а не Володю Шарапова!
В "Когте" два десятка патронов. Два ножа, да и у пацана, как я посмотрю, есть чем выпустить кишки. Значит — будем жить!
— Малой! Давай вниз!
— Лучше вы — наверх…
А ведь прав малой, не отнимешь. Пока мы знакомиться будем, много чего произойти может, так что уж лучше сверху посидеть, далеко поглядеть, как это делала незабвенная девочка Маша, медведя обманувшая, объевшая, на нем еще и прокатившаяся до дедушки с бабушкой.