Корм вампира
Шрифт:
Союз неглупого короля и осторожного мага пошел королевству на благо: пышно разрослись ремесла и земля, чувствуя своего сына, старательно снабжала съестным, не выказывая ни малейшей усталости.
Идиллия продлилась бы еще не одно десятилетие, если бы не эльфийские, острые уши, обнаруженные Его Величеством, у своего третьего сына. Точно зная, кто спит с его давно не любимой женой, король сложил два и два и дал коленом под зад и магу, и королеве. А вот сына оставил при себе, то ли заложником, то ли планы были
Литвинаэлинапель оставил сыну "кокон перемещения" и отбыл в неизвестном направлении, оставив королеву в гордом одиночестве, в соседнем королевстве, с крохотным пансионом от бывшего супруга.
И, если эльф "благородно смылся", то вот Ее Величество, жаждала возвращения.
А еще — мести.
Зная свою прекрасную супругу, Его Величество, скрепя сердце, разрешил ее грохнуть. У него была мечта о примирении, о чем он неоднократно ей писал, но женское уязвленное самолюбие, это такая страшная сила…
Эльфеныша назвали Арвидом.
Кроме отцовских ушей, мальчишка унаследовал отцовскую осторожность и магический дар. Пока его старшие братья готовились принять скипетр и державу, Арвид старательно осваивал сразу два ремесла, внушая восхищение и опасение, одновременно.
Его Величество, наблюдая за успехами парня, отправил его в путешествие, набраться ума и опыта.
Словно заботливые отеческие руки, прикрыли ребенка от неприятностей, зависти и внезапного мора, вычистившего королевство под "ноль".
Проблемы у юного эльфа начались сразу по возвращении.
И не мечтавший о троне, не грезивший властью, юнец оказался втянутым в самую настоящую войну за наследство. Сторон, спешащих прибрать пустые земли к рукам, нашлось намного больше двух. Как Арвид не сопротивлялся, в заваруху его втянули, прельстив не столько властью, сколько богатством и давлением на самую больную точку — жалость.
Проезжая вымершие деревни, дурнопахнущие от разлагающихся тел, он бледнел, краснел и прятал лицо в шелковый шарф, сложенный втрое и пропитанный благовониями.
Юношеский максимализм погиб, не успев проклюнуться.
Из войска в семь тысяч конных и две тысячи — верхом на повозках, до столицы никто не доехал. Совершенно верное замечание эльфеныша о том, что стоило дождаться холодов, командование проигнорировало, поощряя лихие вылазки своих офицеров по деревням, за добычей.
Попытку заставить соблюдать простейшие меры гигиены, вдолбленные при дворе — подняли насмех.
Шелковый шарф вызывал совершенно идиотские смешки. А его каждовечерняя постирушка — гомерический смех и тычки пальцами.
Природная наблюдательность спасла молодого человека от толпы тех, кто обвинил его во всех бедах.
Да и папин подарок открылся очень вовремя.
Помахав ручкой, Арвид вернулся в населенные места, ругая себя последними словами, что подписался на авантюру и пошел на поводу у собственной жадности…
… Форт-Чипевайан, долгожданная конечная цель экспедиции, не понравился Бену сразу, с высоты 300 метров.
Не приглянулся и вызывал странное отторжение, всем своим веселым и ярким внешним видом.
Точно так же выглядели игрушки, что разбрасывали над "непокорными" поселками в Афганистане, Вьетнаме, Корее. Яркие, привлекательные для детских глаз, они взрывались, стоило только пошевелить, сжать или уронить.
В музее Аркан такие видел собственными глазами и никак не мог поверить, что это делала его собственная страна и совсем не давно — в прошлом веке.
И вот теперь — целый город, который только и ждал, что его тронут…
Ругаясь, что нет бинокля, "Стекло" пролетел над городком еще раз, старательно запоминая рисунки улиц, выделяющиеся здания и прибрежные районы, такие удобные, чтобы сразу смыться. Или оказаться на дне, с кирпичом на шее.
Адрес кровососка оставила вместе с нарисованной от руки "схемой проезда".
Но, как ни вертел бумажку совсем не глупый вояка, сверху приметных ориентиров совсем не видел.
Все его чутьё, интуиция и пятая точка орали, требовали и умоляли уносить ноги с максимальной скоростью, плюнув на договоренности, премиальные и хорошее отношение.
Форт-Чипевайан и до этого не особо населенный, сейчас старательно жался к берегу озера своими яркими домиками, из которых выходили серые жители, и, не поднимая к небу головы, спешили по своим делам странной, подпрыгивающей походкой.
С опаской поглядывая на догорающие свечи, Бен вернулся к реке, выбрал укромное местечко и сложил ковер-самолет в сумочку на поясе.
Сейчас, от города его отделял короткий марш-бросок на пяток часов, но и его делать Аркан не торопился: торопливые в армии редко выживали. Так же редко, как и особо умные.
Всего в дороге морпех провел четверо суток, не считая первого пешего перехода. Итого — пять. Хотелось бы еще медленнее, но ковер-самолет отказывался плестись по небу со скоростью черепахи, плавно заходя на посадку.
Лиственный лес, наполненный птичьими трелями и рыками забывшего об охотниках зверья, выглядел на порядок привлекательнее города, в который ему надо сунуть свой нос.
Наломав сушняку, морпех запалил маленький костерок и, махнув рукой на безопасность, засмолил сигарету, обдумывая варианты.
Вариантов было много. От самого простейшего: "Чего париться, война план покажет!" и до: "А если со стороны озера зайти?"
Идеи просто кишели в голове военного человека, давно привыкшего не рассчитывать на штабные планы, которые составлялись в отрыве от непосредственных мест событий людьми, воевавшими только по карте.