Корм вампира
Шрифт:
"Кокон Перемещения" пригодился Арвиду еще несколько раз — перебраться под крыло к папочке, на дальние острова, населенные эльфами, скрывшимися от войны, гонений и тотального уничтожения и пару раз, для собственного развлечения — на охоту в восстановленное королевство, да "явить себя миру", чтобы не забывали своего монарха. Родной "папочка", видя, что из сына вышел толк, подыскал ему молоденькую эльфийку, из приличного семейства и наслаждался беготней внука и внучки — двойняшек — подававших весьма серьезные надежды в изучении магических наук и уже совершенно не шутя гоняющие местных хищников своими "самодельными" заклинаниями,
Арвид и Мелисса — хватались за голову, дед — бурчал, объясняя внукам, что так с "животинками" нельзя, а соседские детишки постарше отчаянно копировали заклинания и никак не могли понять отчего у них они не работают.
Первый, до кого дошел ответ — магию забросил навсегда.
Дети жестоки и бессердечны и неважно человеческие они или эльфийские.
Шкатулка с "Коконом" досталась по наследству дочери, Аннабель или, на эльфийском — Аниаэльбеллин.
За пару тысячелетий, что промелькнуло над мирным небом их райского островка, "Кокон" так и не понадобился: Арвид тихо отошел в иной мир в своей постели, довольный своими свершениями, детьми и внуками. Дед предпочитал больше читать, чем снова ввязываться в, сомнительного типа, авантюры.
Так и лежала драгоценная коробочка в семейном хранилище, запертом на пяток тяжелых ключей — от детишек и на два "проклятья" от воров.
Изменилось все в тот странный день, когда мимо их острова важно, словно лебеди, потянулись на закат белопарусные корабли, с золотыми, красными и коричневыми стягами на длинных, серебристых, мачтах.
Странное слово "Исход", прозвучавшее из уст пожилого эльфа, что вышел из приставшего к их берегу корабля, наполнил души островитян странной, тянущей болью.
Лица сами собой обращались на закат, а слезы текли из глаз, понимая, что за спиной — рассвет.
Рассвет нового мира, в котором нет места эльфам, гномам, дриадам и мелкому народцу, волшебному в своем дивном облике, проказливому и непосредственному.
Корабли окружили остров со всех сторон, закрыв водную гладь своими корпусами и небеса — парусами. Они по очереди подходили к берегу, забирали на борт плачущих эльфов, прощающихся со своей привычной жизнью и отходили в сторону, собираясь в длинные вереницы и давая место другим у прекрасного берега. Будь в семье Арвида "полная" кровь, тьмы поколений эльфийцев, стала бы и им понятна вся эта тоска, что обуяла жителей острова. Увы, человеческая кровь, хоть и мало ее оставалось в жилах, тем не менее, там плескалась. Из двадцати тысяч жителей, после отплытия кораблей, на острове осталось всего пятьдесят. Наивные жители, простые и светлые.
Аннабель и ее брат, остались, отправив на закат детей и старого деда, отдав ему, на прощание и втихомолку от всех — "Кокон перемещения", чтобы всегда и в любое время, члены семьи могли воссоединиться.
Минули вновь столетия и тысячелетия, переписали историю победители, а затем, еще и еще раз, оставляя крохи истины в человеческих умах, да сказках. Нет уж и следа от поколения Арвидова, а вот вернулась коробочка…
Бен проснулся в холодном поту, понимая, что все его видения, с момента обретения им такого полезного артефакта, совершенно не относятся к снам или галлюцинациям. Вот и новые страницы истории открылись, объясняя, отчего у всех народов одни и те же страхи, драконы и… Такое разное отношение к жизни. Недовольная Джулия, полусонная, села рядом, уткнувшись носом между лопаток и, поелозив носом, повернула голову, прижимаясь щекой к спине своего мужчины.
Наивный морпех искренне считал, что успеет оторвать три часа сна у истекающей ночи!
Ну-ну…
Радостный волчий вой, забрехавшие в испуге собаки, огненные сполохи, отражающиеся от воды и летящие в щели запертых ставен, расцветили потолок и стены комнаты, разбудили спящего чутким сном солдата и замерли, погружая окружающий мирок в оцепенение предстоящего побоища.
— Еще можно поспать… — Равнодушно зевнула Джулия. — Они начнут через час, после рассвета. Будут снова с ленцой выбирать жертву и гонять ее по улицам города, дожидаясь у кого сдадут нервы, и он придет на помощь. А потом убьют всех…
— А если никто не придет на помощь?
— Такого еще не было. — Понимая, что сна больше не будет, Джулия встала с широченной кровати, закуталась в халат и скрылась за дверью, на всякий случай ее не запирая: а вдруг?
Прикидывая свою вооруженность, Аркан лишь покачал головой — маловато. Ни на оборону, ни на атаку просто не хватит.
— Патроны считаешь? — Джулия появилась из ванной полностью одетая, деловитая и слегка подкрашенная, чего внимательный Бен за ней не замечал. — Бесполезно.
— Бесполезно. — Аркан согласился с ней, открывая ставни. — Но живым — не дамся. Уж на это, патронов у меня хватит.
— Не рыпайся. К моей матери они не заходят. И сейчас не зайдут. Яды нужны всем. Одним — лечить, а другим… Сам догадываешься… — Джулия замерла, прислушиваясь к звукам, доносящимся с берега озера. — Однако их сегодня много. И Младших и Хозяев и… Этих… Слуг…
Открыв дверцу большого шкафа, она сдвинула в сторону вещи, сняла длинную перекладину и вытащила боковую полку. С щелчком, шкаф отодвинулся от стены и съехал вбок, открывая потайную комнату.
— Тебе сюда. — Джулия повела рукой, приглашая входить. — Удобств немного, но в живых останешься точно.
— Так, к вам же не заходят? — Усмехнулся Бен, отходя от окна.
— От тебя за километры разит "юбилеем" — раз. — Глаза Джулии странно блеснули. — На тебе две печати ведьм — два. И, в-третьих, ты слишком хороший любовник, чтобы отдавать тебя этим кровососам.
— А еще, я — солдат. — Бен привычно развел руками, давая понять, что готов к диалогу.
— А я — дочь ведьмы. Так что, бери свою старую жопу в горсть и топай в комнату. Когда эти уйдут, городу понадобятся мужские руки. И холодная голова на плечах. А этим не отличаюсь ни я, ни моя матушка. — Джулия, как и полагается ведьме, на диалог не пошла, начав сразу давить авторитетом.
— Знаешь, "любимая", а ведь у меня своя дорога есть. — Бен улыбнулся, своей особой, неповторимой, улыбкой, которую приберегал для женщин и врагов. — Пойду-ка я, отсюда… Пока меня в юбку не обрядили и не заставили ноги брить!
Оставив удивленную женщину стоять у стены, морпех вышел в коридор и протопал в свою комнату, за вещами.
Едва дверь за ним закрылась, Джулия сердито дернула бровкой и кинулась следом.
Раз дернула ручку двери. Два. И сползла на пол, от истеричного хохота — хитрый мужчина запер ее, в ее собственной комнате!