Корни всех вещей
Шрифт:
Здесь мы говорим о пути практики самата, а именно о практике развития покоя. Если объект, который мы используем, пригоден, приемлем для нас, тогда он приведет к другому типу опыта. Это начало; но такая практика достаточна для того, чтобы вести нас весь путь или, по крайней мере, в то место, где мы сможем ясно видеть и продолжать двигаться с крепкой верой. Если мы будем все время размышлять в такой манере, тогда к нам придет энергия. Представьте, как человек льет воду в сосуд. Мы наливаем в него воду медленно, до самого верха. Мы неспешно льем воду в сосуд, поэтому живущие в нем насекомые не гибнут.
Этот покой исходит из сосредоточенного состояния ума. Однако концентрация ума может быть очень неприятной, когда мы не хотим, чтобы нас смущали другие состояния ума. На самом деле, другие ментальные состояния появляются; и если мы подумаем об этом, то поймем, что в них есть сосредоточенность ума. Точно так же, мы видим различных мужчин и женщин, но мы испытываем к ним не те же чувства, что и к своим родителям. В действительности, все мужчины того же пола, что и ваш отец, а все женщины того же пола, что и ваша мать, но у нас иные ощущения к ним. Мы чувствуем, что наши родители важнее. Они представляют для нас более высокую ценность.
Вот что должно происходить в сосредоточенном состоянии ума. Мы должны относиться к объекту точно так же, как к собственным родителям. Всю остальную деятельность мы оцениваем точно так же, как вообще мужчин и женщин. Мы не перестаем видеть их, а просто признаем их присутствие, не считая их столь же ценными, как и своих родителей.
Развязать узел
Когда наша практика саматы даст нам покой, наш ум станет ясным и лучистым. Деятельность ума будет уменьшаться. Различные ментальные впечатления будут возникать все реже. Когда это произойдет, возникнет полный покой, счастье, но мы можем привязаться к этому счастью. Мы должны считать свое счастье неустойчивым. Мы также должны считать несчастье неустойчивым и непостоянным. Мы поймем, что все различные чувства недолговечны, что за них не следует цепляться. Мы так воспринимаем жизнь, потому что у нас есть мудрость. Мы поймем, что все в жизни следует своей природе.
Если у нас есть такое понимание, то мы все равно как беремся за веревку, которая спуталась в узел. Если мы потянем ее в правильном направлении, узел ослабнет и начнет распутываться. Он уже не будет таким плотным и крепким. То же самое верно в отношении понимания того, что ситуация не всегда будет такой. Прежде мы чувствовали, что жизнь всегда будет такой, как и прежде, поэтому мы еще туже завязывали узел. Это напряжение и есть страдание. Жить так очень тяжело. Поэтому мы ослабляем узел и расслабляемся. Почему бы вам ни ослабить узел? Он же такой напряженный! Если мы не будем цепляться за узел, то сможем ослабить его. Это условие не постоянно, оно будет сохраняться не всегда.
Мы используем учение о непостоянстве в качестве своей основы. Мы видим, что счастье и несчастье непостоянны. Мы видим, что они меняются в зависимости от обстоятельств. В мире нет ничего постоянного. Благодаря этому пониманию мы постепенно перестаем верить в различные настроения и чувства, которые возникают в уме. Неправильное понимание уменьшится до такой степени, что мы перестанем
Утрата иллюзий
Когда мы начнем видеть непостоянство, неудовлетворительность и не-самость в себе, в этом теле и уме, в этом мире, тогда мы заметим, что у нас возникла скука. И это не обыденная скука, которая лишает нас желания что-либо узнавать, видеть или говорить, или желания общаться с кем бы то ни было. Это не настоящая скука, поскольку в ней все еще есть привязанность; мы до сих пор не понимаем. Мы по-прежнему завидуем, обижаемся и цепляемся за вещи, причиняющие нам страдание.
Будда говорил о скуке, в которой нет гнева и страстного влечения. Она возникает, когда мы воспринимаем все вокруг как нечто непостоянное. Когда в уме возникает приятное чувство, мы осознаем его недолговечность. Такая у нас скука. Мы называем ее утратой иллюзий. Это означает, что она далека от чувственного устремления и страсти. Мы видим, что ничто не стоит нашего желания. Нам все равно, согласуются ли вещи с нашими симпатиями и антипатиями, мы просто не отождествляемся с ними. Мы не наделяем их никакой особой ценностью.
Когда мы так практикуем, то не позволяем вещам приносить нам трудности. Мы увидели страдания и поняли, что отождествление с настроениями не сможет создать подлинное счастье. Оно привязывает нас к счастью и несчастью, а также к симпатиям и антипатиям, что само по себе и есть причина страданий. Если мы до сих пор так цепляемся, то не создаем даже равнодушное отношение к вещам. Одни состояния ума нам нравятся, а другие не нравятся. Если мы до сих пор что-то любим и не любим, тогда счастье и несчастье приносят страдание. Эта привязанность причиняет страдания. Будда учил тому, что все, что причиняет нам страдания, само по себе неудовлетворительно.
Четыре благородные истины
Итак, мы понимаем, что учение Будды заключается в познании страдания и причины его возникновения. Более того, мы должны узнать, как освободиться от страдания, как идти по пути к свободе. Будда говорил, что нам надо знать только четыре вещи. Когда мы поймем их, то сможем распознать страдание, когда оно возникнет; и мы поймем, что у него есть причина. Мы поймем, что оно не случайно! Когда мы захотим освободиться от своего страдания, то сможем устранить его причину.
Почему у нас появляется ощущение страдания и неудовлетворенности? Мы увидим, что это вызвано тем, что мы цепляемся за свои различные симпатии и антипатии. Мы поняли, что мы страдаем из-за своих поступков. Мы страдаем, потому что приписываем ценность вещам. Поэтому мы говорим, что надо познать страдание, причину страдания, способ освобождения от страдания и Путь, ведущий к освобождению от страдания. Если мы знаем о страданиях, то беспрестанно распутываем узел. Но мы должны быть уверены в том, что мы распутываем его, потянув веревку в правильном направлении. Иначе говоря, мы должны знать, что вещи именно таковы. Привязанность разорвется. Эта практика пресекает наши страдания.