Корну
Шрифт:
– Признаться, ничего подобного не слышал.
– Как, у вас не рассказывают никакой истории о патрульном, который сто лет назад был понижен в звании, с горя повесился, и теперь его призрак каждую ночь, ровно в двенадцать часов хватает честных граждан?..
– Ничего такого. К тому же ниже патрульного понижать уже некуда.
– Да это я так, к примеру. Никогда бы не подумала, что в полиции служат такие скучные люди.
– Ну почему же скучные. Просто, наверно, у нас будни чуть побогаче на происшествия, чем у вас в офисе, поэтому нам и без фольклора весело.
– Да, правда, – вздохнула девушка. – В офисе с происшествиями
– Теперь-то вам будет что рассказать.
– Неужели вы думаете, что я буду рассказывать о том, как сама залезла в мусорный контейнер?
– Не станете?
– Да, вы правы, все равно не выдержу и разболтаю.
Роман засмеялся.
– А вы рассказывайте не голую правду, а облагороженную литературную версию. Фантазии вам, гляжу, не занимать, вот и используйте ее по назначению. Кстати, когда вы заговорили о призраке патрульного… Вот когда я был в курсантской школе, припоминаю, ходила там байка о призраке курсанта, который каждую ночь стоит на часах…
– И ровно в двенадцать часов?..
– Естественно.
– Расскажете?
– Как-нибудь в дневное время, уж очень она страшная. И потом, мы почти приехали.
Роман въехал во двор и остановил машину. Лифт наконец-то починили, поэтому до своего этажа они добрались без проблем. Девушка вставила ключ в дверь своей квартиры, открыла ее. Повернулась к Роману.
– Спасибо, что подвезли.
– Да не за что.
– А насчет истории о курсанте – ловлю на слове. – Она улыбнулась. – Доброй ночи, господин детектив.
– Доброй ночи, – сказал Роман. Посмотрел, как она скрылась за дверью. Постоял еще немного. Вздохнул, открыл дверь в свою неосвещенную квартиру и стал нащупывать выключатель на стене.
12 сентября
– Добрый день, герои. – Комиссар Антон Пальфи вошел в комнату детективов, неопределенно улыбнулся и выложил на ближайший письменный стол папку.
Рагоза, Лагач и Роман переглянулись. Пятнадцать минут назад они заступили на утреннюю смену. Утро за окнами полицейского участка было муторным, день начинался уныло, и тут комнату детективов пожаловал своим появлением Пальфи и разом оживил обстановку.
– Что это, господин комиссар? – спросил Рагоза.
– Только что мне звонил начальник городской полиции, наш комиссар-приманер Вятич, – объяснил Пальфи, – и сообщил, что ему звонили из городского управления СНБ, благодарили за неоценимую помощь, оказанную вчера вечером детективами восьмого полицейского участка. Имена сих достославных блюстителей закона: Павел Лагач, Миран Рагоза и Роман Вица. Отчет по вчерашним событиям СНБ прислало и ко мне. Там подробно рассказано, как вы способствовали задержанию опасных преступников. Наш начальник в полном восторге. В последнее время муниципальную полицию шпыняют все кому не лень, и официальная благодарность от «старших братьев» ему бальзам на душу. Наш участок у него теперь в любимчиках… А теперь, может, объясните мне, как вы вчера умудрились оказаться на месте операции СНБ, которую проводил тот же самый майор, который вчера забрал у нас задержанных?
Рагоза, Лагач и Роман переглянулись. Наконец, Лагач собрался и вкратце поведал Пальфи о том, как старичок оставил им адрес, перед тем как его забрали эсэнбэшники, и о том, как они решили этот адрес проверить. Но о том,
– Хм… – Пальфи покачал головой, после того как выслушал историю Лагача. – Молодцы, что хоть втроем поехали… А вообще в следующий раз не суйтесь не в свое дело. Теперь вот, – он показал на принесенные документы, – копия отчета СНБ и официальное предписание. Городское управление СНБ попросило полностью передать дело под их юрисдикцию, с возможностью и в дальнейшем привлекать вас для его расследования. На что размякший от похвалы глава полиции с удовольствием согласился. Следователь, ведущий дело от СНБ, майор Петер Виннеке.
– Я что-то не очень понимаю, – сказал Рагоза.
– Я тоже, – признался Пальфи. – Официально это выглядит как создание совместной следственной бригады. В этом нет ничего из ряда вон выходящего, нормальная практика. Однако вчера днем этот майор у нас дело фактически забрал, а сегодня наоборот… Может, вы вчера его так впечатлили?
Лагач, Рагоза и Роман промолчали.
– Ну как бы то ни было, – продолжил Пальфи, – раз он вас сегодня пригласил, сами у него все разузнаете. Не могу сказать, что мне нравится, что кто-то задействует моих людей. У нас и так работы хватает, но раз это так тешит комиссара-приманера, то можно маленько и пособить эсэнбэшникам.
Комиссар подмигнул и вышел.
Все трое еще некоторое время таращились на закрытую дверь. Рагоза вытащил из кармана пачку сигарет, закинул одну в рот, но не закурил, она так и осталась болтаться в уголке рта. Он схватил отчет, который оставил после себя Пальфи, и пробежал по нему глазами.
– Ребята, я молодой и глупый, – спросил он наконец. – Объясните мне, неразумному. СНБ нас официально благодарит. Про то, как дед нас использовал и как мы облажались, ни сказано не слова. Это вообще что значит?
Он вопросительно посмотрел на Лагача и Романа. Лагач молча развел руками.
– А я, кажется, понял, – сказал Роман. Он крепко задумался.
– Это хорошо, что понял, – вывел его из задумчивости Рагоза. – А как насчет того, чтобы поделиться с коллегами?
– Так они нас просто отстранили от дела, – объяснил свою догадку Роман. – Дали нам пинка под зад, но весьма вежливо, надо признаться.
Рагоза скептически поглядел на него:
– Пинка под зад нам дали еще вчера днем, когда забрали у нас тех лже-родственников, которых мы поймали в участке.
– Вот именно, – согласился Роман. – Ты подумай. СНБ перехватило у нас всех подозреваемых по делу. По закону они имеют на это право, если эти люди нужны им для своего расследования. У них приоритет, их дела считаются важнее. Но заставить нас вообще прикрыть дело они могут только официальным запросом на имя нашего начальства.
– Ну и?
– Представь, что СНБ почему-то не хочет подавать такой запрос.
– Почему?
– Откуда мне знать, – Роман развел руками. – Может, потому что не хотят бодаться рогами с нашим министерством, доказывая, что наше расследование может нанести ущерб их интересам. Сами знаете, как наши встают на дыбы, стоит только СНБ попытаться что-то прибрать к рукам. Может, еще почему. Мало ли какие причины могут быть у СНБ. Но после того, как они изъяли у нас подозреваемых, им это становится не особо и нужно: они считают, что не оставили нам зацепок и мы больше не будем им мешать.