Коробка с секретом
Шрифт:
– Правда? – спросил он.
Я кивнула.
– Давай, пап, – сказала Элли. – Я тоже хочу знать, что знает Скарлет и что знаешь ты.
Дядя Дерек потёр живот. Правда, у него нет живота, вместо живота у него стиральная доска. Он снова посмотрел на свой секундомер. Должно быть, вёл хронометраж разговора.
В конце концов дядя Дерек сел.
– Значит, твоя мама всё тебе рассказала? – уточнил он.
Я попыталась притвориться, будто мне скучно. На самом же деле я, чтобы не ляпнуть лишнее, не решалась сказать даже слово.
– Отец Скарлет сделал что-то жутко ужасное? – спросила Элли. – Он кого-то убил?
Дяди Дерек резко обернулся к Элли.
– НЕТ. Ничего подобного. Наоборот. Он спасал жизни. Везде, где мог.
Спасал жизни?
Чувствуя, как мои уши краснеют, я молчала и продолжала пялиться на узор на ковре.
– Это как? – допытывалась настырная Элли.
Я пожала плечами.
– Можете ей сказать, – разрешила я, пытаясь скрыть волнение в голосе.
– Ты когда-нибудь слышала про закон о государственных секретах, Элли?
– Про то, что о правительственных делах надо молчать?
Дядя Дерек вздохнул.
– В общем и целом, да. Это означает, что спустя годы после того, как что-то случилось, если правительство захочет и дальше сохранить это в тайне, то многие люди, которые работали на правительство или жили с людьми, которые работали на правительство, обязаны молчать. – Он посмотрел на меня. – Мама Скарлет – одна из них.
– А ты? – не унималась Элли.
Дядя Дерек поморщился.
– В некотором роде.
Я оторвала глаза от ковра. Элли впилась в отца взглядом.
– Так что же делал отец Скарлет? Работал на правительство?
Дядя Дерек кивнул.
– Даже очень.
– Тогда почему его посадили в тюрьму? – удивилась Элли.
– Его никуда не сажали, – ответил дядя Дерек, глядя на ковёр, подозреваю, на то же самое место, что и я. – Он выполнял сверхсекретные задания по всему миру. Ему нужно было прикрытие. Тюрьма была идеальным местом. Воображаемый Дик Мак-Налли по прозвищу Ловкач сидел в одиночной камере, чтобы иметь возможность шпионить.
Элли пискнула. Я же будто онемела. А потом машинально встала с дивана, казалось, мои ноги сами решили покинуть комнату.
– Так что, да, он крал вещи, но он не был обычным, заурядным вором-домушником. Он воровал для правительства. Он выкрадывал секреты. Он… возвращал украденное. Он был тайным агентом-грабителем, если угодно. И мама Скарлет это знала, но ей запрещено рассказывать об этом кому бы то ни было, даже сейчас, потому что иначе она нарушила бы закон о государственной тайне.
Я снова села, вернее, мои ноги подкосились сами.
– Тогда почему она рассказала Скарлет? – спросила Элли.
Я застыла в неподвижности, ожидая, когда дядя Дерек спросит меня, но он этого не сделал.
– Он был отцом Скарлет, так что ей простительно. – Дядя Дерек повернулся ко мне. – Как давно она рассказала тебе?
Я сделала глубокий вдох, но тут снова в разговор встряла Элли.
– А почему тогда все говорят, что он воровал драгоценности? – спросила она.
– Что ж, возможно, он с этого начинал, но, по сути, он был международным взломщиком сейфов, очень хорошим, а когда он начал работать на правительство, то действовал в рамках закона…
Я потянулась за фотографией папы, которую мама поставила на пианино. Там он сидит в непринуждённой позе и улыбается.
И на вид совершенно обычный.
Шпион?
Да, странный, однако, сегодня выдался денёк!
– А откуда ты знаешь? – Элли украла вопрос с кончика моего языка.
Прежде чем ответить, дядя Дерек щёлкнул секундомером пять миллионов раз.
– Я имел с этим дело, ну, или вроде того, по работе. Не одно, так другое.
Настала моя очередь недоумённо посмотреть на него.
– Я тебе не верю, – заявила Элли. – Если бы все соблюдали закон о государственной тайне, тебе никто бы ничего не сказал, только если тебе положено это знать.
Дядя Дерек покраснел, как мак.
– Он всегда был частью моей работы, – произнёс он, обращаясь к ковру.
– Какой такой частью? – спросила я, вспомнив, как внезапно дядя Дерек появился в тот день, когда мы познакомились, в день, когда мы с мамой ревели; и как быстро он пришёл к чаю и притащил с собой Элли.
– Он был в моей зоне ответственности, мне полагалось знать, – ответил дядя Дерек. – Я должен был знать, что он никакой не вор-взломщик по части драгоценностей, а что на самом деле он шпион, в противном случае, случись кража со взломом, я, вместо того чтобы искать настоящего преступника, стучал бы в дверь Кэрол.
Похоже, дядя Дерек остался вполне доволен своим объяснением.
– Какой ужас! – воскликнула Элли.
Дядя Дерек заговорил дальше.
– И, конечно же, были враги.
Элли сделала большие глаза.
– Международные шпионы?
– Не столько шпионы, сколько гангстеры, и не столько международные. Некоторые задания он выполнял здесь, в Британии, и тем самым расстроил планы многих малоприятных персонажей.
Дядя Дерек глубоко вздохнул.
– Шпионаж – это не только работа на правительство. Иногда это связано с разоблачением коррупции, пресечением нарушений закона. Например, в Южном Лондоне случилось крупное ограбление ювелирного магазина; Дик Мак-Налли увёл награбленные драгоценности из-под носа у воров, укравших их.
Дядя Дерек встал и нанёс пару ударов в воздух, как будто лупил невидимого преступника.
– Банда Куини, так их называли. Разумеется, им это не понравилось. После этого твоему отцу поступало много угроз. Как полицейскому, мне следовало быть начеку. Дик Мак-Налли всегда был уязвим, так как был известной фигурой, и в нашу задачу входило охранять тебя и твою маму, – добавил он, глядя на меня.
– Ооо! – воскликнула Элли. – Ты хочешь сказать, что кто-то мог обидеть Скарлет из-за её отца?