Король арены
Шрифт:
— Можете не переживать. Глаз у меня намётан. Пиджак, как на вас пошит, а длину брюк вам прямо у нас подгонят, не успеете вы выпить чашку кофе.
Понятно, что местное кофе называется иначе, но я, по аналогии и схожести напитка по вкусу, отчего-то воспринимаю многие названия на своём языке.
— Тогда стоит примерить пиджак. Примерку брюк проведём после того, как я подберу подходящую обувь, — показательно глянул я на свои башмаки, и услышал в ответ понимающее хмыканье продавца.
Пиджак мне подошёл. Пусть он не как влитой сидит, а чуть
В соседнем отделе, под неусыпным надзором припёршегося вслед за мной продавана, я купил две пары обуви, потратив на них четыре с половиной золотых.
Надев на себя одну из вновь приобретённых обувок, я вместо них попросил упаковать мои башмаки, и вернулся обратно к костюму.
— Пожалуй, то, что надо, — посмотрел я в ростовое зеркало на то, как сидят на мне полуботинки с регулируемой пряжкой, чёрным лаковым носком и каблуком, заметно выше того, что был у меня на башмаках.
— Да вы модник! — уже от всей души улыбнулся мне продавец, удостоверившись в моей платёжеспособности.
Не удивлюсь, если его опыт позволил ему на глаз определить количество золота в моём кошельке, когда я за обувь рассчитывался. Впрочем, что скрывать. На выход в город я взял с собой всю наличность — сорок золотых и несколько серебрушек. На счёте в банке у меня лежат семьдесят дублонов, или семьсот золотых, а разницу я сразу же превратил в наличку. Итого тридцать восемь золотых пришлось от выигрыша и два золотых с мелочью я добавил из остатков заначки. Не ожидал, правда, что я так бурно начну их расходовать, но чувствую, что оно того стоит.
Прежде всего — я артист! А артист должен выглядеть…
Пока я разбирался с обувью, Ферд тоже определился с выбором костюма.
Оплатив наши покупки, и дав снять с себя мерки, мы не стали дожидаться результатов подгонки костюмов, сказав, что вернёмся после прогулки.
Довольно бодрым шагом мы отправились к центру города. Шли недолго. Минут через пятнадцать — двадцать у меня в ботинках уже просто захлюпало, и я потребовал передышки.
Новая обувь принесла с собой мозоли, стёртые мной до крови.
Устроились мы в относительно свободном кафе. Бездумно поедая местный аналог мороженого, я досадовал, что весь план на сегодняшний день полетел к чёртовой матери из-за каких-то непредвиденных мозолей.
Но безвыходных положений не бывает! Это я понял на третьей пролётке, проехавшей мимо нас по улице.
В мире, где есть извозчики, не обязательно ходить своими ногами.
И пусть пойманную Федром пролётку везёт не рысак, а пони — переросток, с мордой, напомнившей мне тапира, но делает он это вполне себе резво, а самое главное — позволяет мне не усугублять душевные и физические травмы, бодро цокая своими копытами по булыжной мостовой.
— О, стоять! — отдал я команду нашему извозчику, заприметив то, что давно выискивал взглядом — местную парикмахерскую, которая прилично выглядит.
И не просто какую, а чтобы для мужчин и женщин, и с дополнительными услугами.
Рисунки мужских и женских причёсок, загнутых ресниц и розовых ногтей показались мне достаточно выразительными и, спрыгнув с нашего средства передвижения, я, даже не поморщившись, рванул внутрь заведения.
— Кто может записать мой визит к вам на четыре часа дня? Мне нужна будет мужская причёска, но я приду ещё и с девушкой. Её надо будет слегка покрасить, чуть подравнять и завить локоны. Потом лёгкая раскраска лица и приведение ногтей в порядок, — чуть не начал чертыхаться я, обнаружив существенные пробелы в местном языке.
Нет у них здесь ни маникюра, ни макияжа. Ни в словах, ни в понятиях и, тем более, про педикюр никто из них никогда не слышал. Одно соответствует: — Век меча и магии. Ни тем, так другим что-нибудь, да обкромсают, как сумеют.
— Молодой человек, вы хотя бы примерно представляете себе, сколько будет стоить одна лишь ваша причёска? — пренебрежительно прошипела мне старая грымза, судя по табличке на стойке — лэра Энасти Бойль, перед которой я обозначил свои задачи по приукрашиванию действительности в моём лице.
— И сколько? — опробовал я на ней свою способность Яки.
— Не меньше двух серебрушек, — придушенно отозвалась старуха.
— Секс с вами в мои планы не входит, — заметил я, посмотрев в её блеклые глаза, — Объясните мне, с какой такой радости я должен платить месячную зарплату портового грузчика девочке, пощёлкавшей пятнадцать минут ножницами? Или вы воображаете, что знаете о причёсках всё? Не хочу вас расстраивать, но мне кажется, что я знаю чуть больше.
— Неплохо, очень неплохо, — вяло изобразила она аплодисменты, — Ты можешь и умеешь задавать правильные вопросы и произвести впечатление.
— Не стоит уходить от темы, — чуть добавил я Яки, чисто интуитивно пытаясь его контролировать.
— Малыши растут и пробуют показать зубки. Это так забавно и умильно, — старуха растянула губы в подобии улыбки, и резко хлопнула в ладоши.
Всё моё давление разом куда-то делось. Один лишь гул в ушах остался, и моргать хочется почаще.
— Занятно. Ты меня заинтересовал, — хрустнула лэра Энасти сухими пальцами, разглядывая меня взглядом энтомолога, узревшего редкую бабочку, — Так и быть. Сделаю скидку тебе и твоей девчонке. Надеюсь, один золотой ты в состоянии заплатить?
— Не вопрос. Мы подойдём к четырём часам.
— Но скидку ты получишь не за красивые глазки. Пока твоей девочкой будут заниматься, ты развлечёшь старуху беседой.
— Постараюсь, хотя сомневаюсь, что такой собеседник, как я, может быть вам чем-то интересен.
— Вот и посмотрим, а то мне порой кажется, что я уже разучилась ошибаться.
Слегка озадаченный, я выскочил из парикмахерской и мы поехали дальше.
— А что. Неплохо. Всё чистенько, ничем не воняет и даже газоны подстрижены и цветы высажены, — заключил я, когда мы прокатились по центру города и развернувшись на центральной площади неспешно покатили назад.