Король арены
Шрифт:
Не успев толком сообразить, что делаю, я пробиваю шикарный апперкот.
Красивейший!
Из тех, что захочешь — не повторишь!
Мне даже кажется, что я своими ушами слышу, как ломается в нескольких местах челюсть мага.
Удар поднимает Юджина в воздух безвольной куклой, и он расслабленно падает навзничь, раскинув руки крестом.
Поглядев в его закатившиеся глаза, я понимаю, что даже в американских фильмах после таких ударов уже не встают.
Подкинув ногой валяющийся башмак, ловлю его на вытянутый палец. На средний.
Свистка до сих пор нет. Оглядываюсь
Словно заправский голубятник, я залихватски свищу, и судья, не с первого раза поймав свой свисток, подключается к художественным пересвистам.
Победа!
Доковыляв до ближайшей скамейки, натягиваю башмак, и иду себе не спеша по дорожке, вдоль вопящих трибун, приветливо помахивая рукой.
Лиц не вижу. Предательская влага застилает глаза, а на трибунах заметны лишь общие силуэты. Похоже, наш с Ларри общий отходняк меня накрыл. А то, что публика ликует, так для клоуна, как и для любого артиста — это бальзам на душу!
Глаза сами по себе высохли, когда до лэров оставался десяток шагов.
Оба препода сияют, как коты, нашедшие на столе бесхозный тазик сметаны, и пару пузырьков открытой валерьянки.
Вот теперь верю, что они меня искренне любят. Ну, по крайней мере, сейчас и здесь.
— Отлично, Ларри, просто отлично, — пожал мне руку лэр Дигр, — Тридцать девять секунд, и такой финал! Великолепно!
Млин… Как тридцать девять секунд? Как по мне, минут пять прошло, если не все десять.
Мэрдок тоже удостоил меня рукопожатием, но молча, разве что подмигнул чуть заметно.
Ага. Я в его проверку моей памяти, во время которой он мне заклинание Толчок презентовал, с самого начала не поверил. Переигрывал Деревянный солдат, хотя, для бывшего Ларри это бы за милую душу проканало. Но где он, и где элементарные знания режиссуры. В этом мире вообще со зрелищами туговато. Оттого и лицедействуют аборигены, как им богиня Релти на душу положит.
— Ларри Ронси? — услышал я за спиной бархатистый мужской голос.
Оглянулся, и глазам не поверил…
Элвис Пресли!
Хотя, нет. Элвис фактурнее был.
Но улыбка точно его.
Харизма — сумасшедшая. Парень только внимание на себя обратил, а все вокруг уже расплылись в ответных улыбках.
— Лэры, с вашего разрешения я начну с победителя. Ларри, меня зовут Питер Ханни, и я глава студенческого совета. Благодарю тебя за великолепный бой и за существенный вклад в дела студсовета. Прими мои поздравления и квитанцию на выигрыш. Загляни к нам завтра в обеденный перерыв. Тебе переведут деньги на счёт и отдадут выписку. Лэры, вот ваши квитанции. Мои поздравления, — протянул парень преподавателям листочки со штампом и суммой их выигрыша.
Счёт в банке — это хорошо. Сам Ларри не смог его открыть. Для открытия счёта нужен был первый взнос в размере двадцати золотых, а таких денег у него не было.
— Питер, я про вклад в дела студсовета не понял, — остановил я парня, когда он, вручив квитанции, собрался уходить.
— Так что тут непонятного! — всплеснул он руками, и улыбнулся ещё шире, чем раньше, — Наш совет находится на самообеспечении. Из доходов у нас только спонсорская помощь и десять процентов от выигрыша на победителя. Так что к приёму ставок и выплатам по ним мы относимся очень серьёзно. Если бы сегодня выиграл твой соперник, то мы бы заработали сущую мелочь. Но твоя победа — это настоящий золотой дождь в нашу кассу.
Глава совета одарил меня таким влюблённым взглядом, что я поёжился. Надо будет узнать у Ферда, как у этого Питера обстоит вопрос с ориентацией.
Обратно я возвращался вместе со своей группой. Пришли поболеть за меня далеко не все, но вместе с Федром и Эмганой собралось девять человек. Бурное обсуждение поединка закончилось к середине дороги, и студенты начали строить планы на выходной день. Послезавтра — наш первый выход в город.
Всю дорогу я больше отмалчивался, пребывая в эйфории. Адреналин, реакция трибун и большие деньги — это был бурлящий и чересчур крепкий коктейль, ударивший мне по мозгам. Впрочем, одногруппников вполне устраивали мои кивки и междометия. Это не мешало им много говорить и радоваться уже своим выигрышам. Кроме Эмги, поставившей на меня целый золотой, все остальные обошлись минимальной ставкой в пять серебрушек, выиграв в два раза меньше её. Но тридцать семь золотых — всё равно это было очень много по студенческим меркам.
Закономерно разговор свёлся к тому, что выигрыш обязательно нужно будет отметить и, после непродолжительных обсуждений, выбор пал на "Адскую собаку". Общую встречу назначили на шесть вечера.
Порывшись в памяти Ларри, я понял, что город он практически не знает и уж тем более не имеет ни малейшего представления ни об одном заведении в нём.
Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Ларри, за год обучения, даже территорию кампуса толком не исследовал. По крайней мере о добром десятке мест внутри ограды Академии, где можно вечером неплохо провести время, не выходя в город, он даже не слышал.
Как-то само собой пришло решение, что расходиться ещё рано и вполне можно съесть мороженое. Все, не сговариваясь, повернули в сторону городка Водников, которые, как известно, практикуют ещё и магию Льда. И лишь одна Эмгана вякнула, что на завтра задано много заданий, но найдя меня взглядом, отчего-то тут же заткнулась и больше не возникала.
В саму кафешку нам попасть не удалось. Денёк сегодня был жаркий, и все столы там оказались заняты. Для студентов, неизбалованных сервисом, это не составило никакой проблемы. Подойдя к лотку каждый из нас выбрал себе, что хотел, и перебравшись к одному из фонтанов, мы уселись там ничуть не хуже, чем в кафе, уплетая палочками лакомство из бумажных стаканчиков.
Понемногу наша компашка начала рассасываться, и вскоре у фонтана остались только мы втроём.
— Федр, иди-ка ты готовиться к завтрашним занятиям. Эмгану я сам провожу, — отправил я приятеля в общагу, обратив внимание на нетерпеливые и раздосадованные взгляды старосты в его сторону.
Смайлич несколько опешил от моей бесцеремонности, но спорить не стал. Оно и понятно — победителям многое прощается, а я сегодня победил.
— Ну, говори, — подбодрил я Эмгу, когда Федр отошёл от нас достаточно далеко.