Король Артур и рыцари Круглого стола

Акройд Питер

Рыцарь повиновался, и, когда он обнажил голову, все увидели, что перед ними стоит Ланселот. Артур взял Гиневру за руку.

— Сэр Ланселот, я благодарю Бога за то, что вы возвратились к нам. Вы спасли моей королеве жизнь.

— Господин мой, — ответил Ланселот, — я здесь по праву и в силу долга. Ваши сражения — мои сражения. Вы, сир, приняли меня в рыцарский орден, а вы, госпожа, всегда отличали меня своей милостью. Как же могу я не сражаться за ваше дело?

— Вновь и вновь благодарю за вас Бога, — сказал король. — И непременно вознагражу вас.

Гиневра плакала и от радости, и от печали. Она жестоко обошлась со своим верным рыцарем, а он рискнул ради нее жизнью, отплатил ей добром за зло. Рыцари

приблизились к Ланселоту и с радостью приветствовали его. Сэр Мадор оправился от ран и воссел за Круглым столом вместе с Ланселотом.

Случилось так, что вскоре ко двору явилась Владычица Озера. Она была великой волшебницей и немало колдовства совершила ради короля Артура. Узнав, что королеву обвиняли в смерти сэра Патриса, она объявила, что Гиневра невиновна, и с помощью магии открыла, что на самом деле убийцей был сэр Пионель. Это он отравил яблоко, предназначив его сэру Гавейну. Пионель тут же бежал от королевского двора и скрылся в своей стране. Гиневра же была счастлива, что ее доброе имя восстановлено.

Сэра Патриса похоронили в Вестминстерском аббатстве и на его гробнице надписали всю эту историю. Сэр Мадор со временем возвратил себе благосклонность королевы, и все было прощено.

Прекрасная дева из Астолата

Под конец лета, в праздничный день Успения Богородицы [157] , Артур возвестил, что в Камелоте состоится турнир, и там он вместе с королем Шотландским вызовет на бой всех, кто явится. Множество благородных рыцарей поспешили ко двору. Сам король собрался ехать из Лондона в Винчестер, как по-английски назывался Камелот, и просил жену сопровождать его. Гиневра же ответила — она, мол, больна и ехать не может.

157

Праздник Успения Богородицы приходится на 15 августа. Как мы уже говорили, избрание Артура соответствует циклу праздников от Рождества для Пасхи, затем для Круглого стола важнейшим днем становится Пятидесятница. Явления Иисуса взыскующим Грааля соответствуют Благовещенью, Рождеству Пасхе и Преображению Господню (скорее всего, после видение Младенца и Распятого последним видением Галахада стало видение Господа во славе, то есть Преображение). Другие праздники, входящие теперь в число двунадесятых (Обретение Креста Господня, Рождество Богородицы и Введение во храм Богородицы), не пользовались такой популярностью в ранние века христианства, поэтому после Успения следующий турнир назначается на День Всех Святых (1 ноября), завершающий литургический год.

Многие при дворе думали, что королева решила провести время с Ланселотом. Он отказался участвовать в турнире, поскольку, дескать, еще не оправился от ран, полученных в поединке с Мадором. Король сильно рассердился и уехал со своими рыцарями. По пути он остановился в Астолате, замке сэра Бернарда (по-английски он звался Гилфорд [158] ).

Едва король отбыл, королева призвала к себе Ланселота.

— Сэр, — сказала она ему, — зачем вы тут остались? Или не знаете, о чем шепчутся при дворе? Говорят, будто мы специально подстроили так, чтобы провести время вместе. Вы меня позорите.

158

Редкий у Мэлори случай раздвоения «английского» и «неанглийского» названий, т. е. указания на досаксонские корни.

— Госпожа, я доверяюсь вашему суждению. Вы мудрее меня, я следую вашим указаниям. Сегодня я побуду здесь, но завтра поеду в Камелот. Забавы ради я буду,

скрыв свое имя, сражаться с королем и всеми его приближенными.

— Прекрасное решение, — сказала королева, — но не забывайте, что рыцари Круглого стола свирепы и отважны.

— Чему быть, того не миновать.

На следующее утро Ланселот прослушал мессу и распрощался с королевой. Он скакал быстро и вскоре добрался до Гилфорда, где и его приютили. Артур заметил Ланселота, когда тот прогуливался в садах замка.

— Ага! — сказал король. — Вижу некоего рыцаря, который примет участие в состязании.

— Кто это? — спросил один из его рыцарей.

— Скоро узнаете, — усмехнулся король. — Готовьтесь!

Когда Ланселот остался один в своих покоях, к нему наведался хозяин замка, сэр Бернард. Бернард не знал Ланселота в лицо, и вот, обменявшись с ним приветствиями, Ланселот попросил об услуге:

— Добрый сэр, — сказал он, — не одолжите ли вы мне щит? Я не хочу выступать на турнире под своим гербом, ибо надеюсь остаться неузнанным.

— Охотно, — ответил сэр Бернард. — С виду вы один из лучших рыцарей, и я рад дружбе с вами. У меня двое сыновей, старший только что посвящен в рыцари. Его зовут сэр Тиррей, и в тот самый день, когда он сделался рыцарем, он получил такую рану, что в турнире участвовать не сможет. Возьмите его щит, его никто не опознает. Младшего моего сына зовут Лавейн. Не разрешите ли ему сопровождать вас на празднество? Он молод и силен, из него выйдет хороший рыцарь. И вот что, сэр: как ваше имя?

— Пока я не могу его назвать. Если Господь даст мне силы на этом турнире, тогда я вам откроюсь. И я счастлив буду взять с собой сэра Лавейна. Благодарю вас за то, что нашли мне щит.

Дочь сэра Бернарда Элейн, прозванная Прекрасной Девой из Астолата, подслушивала этот разговор под дверью, а едва увидев Ланселота, влюбилась в него. Она так сильно полюбила его, что просила надеть ее залог, когда он будет сражаться на турнире.

— Если я исполню эту просьбу, юная леди, — сказал он, — я окажу вам большую любезность, чем когда-либо оказывал дамам.

Но потом Ланселот сообразил, что если он появится на поле с памяткой этой девицы, никто не узнает в нем Ланселота. И он с улыбкой согласился:

— Любезная госпожа, я не стану спорить. Я повяжу ваш подарок на шлем. Что это будет?

— Мой красный шарф [159] , — сказала она, — он ярко-алый и расшит дорогим жемчугом.

Девица принесла шарф и весь день оставалась поблизости, прислуживая Ланселоту. Отойти от него было выше ее сил.

Ранение Ланселота

На следующий день Артур вместе со своими рыцарями покинул Астолат. Теперь с ними ехали и сэр Ланселот, и юный сэр Лавейн. Они взяли белые щиты, а Ланселот повязал на шлем алый шарф. Добравшись до Винчестера, Лавейн отыскал жилье на отшибе, у богатого купца. Ланселот не хотел никому показываться на глаза.

159

У Мэлори девица отдает Ланселоту рукав: рукава специально крепили к платью на завязках, чтобы легко снимать и вручать их рыцарям в качестве залога.

Настал день турнира. Сэр Ланселот отличился в общей схватке, но при этом был так тяжко ранен, что с трудом держался. Копье сэра Борса пробило его щит и вонзилось рыцарю в бок. Тем не менее Ланселот не сдавался и одолел всех противников.

— Помилуй нас Бог, — сказал Гавейн королю. — Кто этот рыцарь с алым шарфом? По его повадкам я бы принял его за Ланселота, но Ланселот никогда бы не надел шарф какой-то дамы.

— Сэр, — отвечал ему Артур, — уверен, вы узнаете, кто он, прежде чем мы покинем эти места.