Король Дарлии и Призрак Синего леса
Шрифт:
– Так вы уже нашли ее такой? – спросил Константин, с жалостью глядя на Алису.
– Да, в доме Селесты, – подтвердил Орвин. – Мы пытались ее разбудить, но, увы… Что с ней сделала эта ведьма, зачем она ей понадобилась, остается только гадать…
На лице Орвина появилась задумчивость, планы Селесты на девочку не давали ему покоя всю дорогу. Он никак не мог разгадать замыслы жрицы, и это тревожило его.
– Пойдемте-ка за мной… Я покажу, куда ее можно уложить, – предложил Аброн.
Все услышанное настолько вывело библиотекаря из равновесия, что ему нестерпимо захотелось как можно скорее вернуться в свою библиотеку и там, в уединении,
– А что с драгами? – примирительным голосом по пути наверх спросила она, следуя за сыном и сзади разглядывая лежавших без движения зверьков в клетке. – Это же наш Дракоша? – узнала она фиолетового драга.
– Да, это он, – вздохнул Феликс и через плечо взглянул на мать. – Клетка упала, и драги сильно пострадали, – сообщил он.
По его голосу Ольгерта поняла, что сын на нее не сердится, и смело пошла рядом. Орвин краем глаза наблюдал за ними.
Через несколько минут Аброн привел их в одну из бесчисленных гостевых комнат дворца. До появления Селесты Анна и Сигизмунд любили принимать у себя гостей и славились среди волшебников большим гостеприимством. Однако с приходом жрицы король изменил своим привычкам и гостевые по большей части пустовали.
Комната, куда они вошли, была оформлена в золотисто-белоснежных тонах. Все в ней: широкая кровать с атласным покрывалом, диван и узкий шкаф – отдавало роскошью и изысканностью. Константин осторожно положил Алису поверх белого с золотой отделкой покрывала и прикрыл ее его свободным концом.
– Вид у нее не очень-то обнадеживающий, – глядя на девочку, с грустью произнес стоявший рядом Аброн.
– Но она дышит, и это главное, – с оптимизмом возразил Феликс.
Ему вдруг, совсем некстати, вспомнились слова из сказки про Буратино: «Пациент скорее мертв, чем жив». Он мотнул головой, будто стряхивая их с себя, и сел на край кровати рядом с Алисой. Феликс склонился к лицу девочки и прислушался к ее дыханию. Оно было едва слышным, и мальчик нахмурился. Он в отчаянии взглянул на стоявшую рядом мать, но она словно не видела его. Ольгерта пребывала в каком-то оцепенении и в странной задумчивости пристально смотрела на Алису.
– Что с ней такое? – с тревогой в голосе спросил Феликс.
От его слов Ольгерта словно пришла в себя, перевела взгляд на сына и пожала плечами.
– Скорее всего, это какое-то темное заклятие, – после долгой паузы сказала она. – Селеста была большая мастерица на это.
Вдруг на лице Ольгерты отразился испуг. Ей показалось, что Алиса открыла глаза и в них она увидела странную черноту, глубокую и пугающую. Не в силах смотреть на это, Ольгерта на секунду отвела взгляд, а когда снова взглянула на девочку, видение уже исчезло. «Привидится же такое», – с облегчением подумала она.
– Неужели же ничего нельзя сделать? – с отчаянием произнес Феликс, который, видимо, не заметил перемены в лице матери. – А вдруг она умрет?
Он с надеждой посмотрел на Ольгерту, будто жизнь его подруги зависела только от нее. Под его взглядом женщина чувствовала себя виноватой за то, что не могла оживить девочку.
– Ну почему же обязательно умрет? – возразил Константин, который стоял тут же позади Ольгерты. – Сон может длиться очень и очень долго…
– Ну, это не намного лучше, – сказал Феликс и перевел на него взгляд. – Но ведь если ее заколдовали, так должно быть средство, чтобы расколдовать?
– Верно, – согласился Константин. – К любому яду всегда найдется противоядие… Однако, сначала нужно хотя бы выяснить, каков был яд… А как мы это узнаем? Ведь Селеста же мертва.
– Я слышал, что у жрицы была своя особая книга с заклинаниями, – вступил в разговор Аброн, который все это время мысленно искал удобный предлог, чтобы уйти. – Называлась она «Валийская книга». – Все взоры тут же обратились в его сторону, а он продолжил: – Я читал когда-то у себя в библиотеке, что эту книгу начал писать маг Валий, а после его смерти дело отца продолжила Геката. Потом по слухам Валийская книга каким-то образом попала в руки Селесты.
– Да, ее передала жрице ее мать Мерида – подруга Гекаты, – вставил Орвин.
– Мерида? – спросила Ольгерта. – Эта та самая колдунья, которую Гилмар отправил жить на Поющее болото?
– Она самая, – подтвердил Орвин. – Перед смертью Селеста призналась нам, что Мерида – ее мать и дочь Гилмара.
– Вот значит как, – удивилась Ольгерта. – У Гилмара, оказывается, была дочь – черная колдунья. Шестая королева…
– Так нужно найти эту книгу и расколдовать Алису, – прервал их разговор Феликс. – Может, она где-нибудь у тебя в библиотеке?
Со взором, полным надежды, он повернулся к Аброну.
– Ну, это вряд ли, – разочаровал его библиотекарь. – Думаю, жрица держала ее при себе подальше от чужих глаз, а потом взяла ее с собой, – он тяжело вздохнул. – Хотя не исключено, что и в других книгах библиотеки может содержаться что-то полезное для нас. Попробую разыскать что-нибудь…
Аброн раскланялся и уж, было, заспешил прочь, но задержался у клетки с драгами, оставленной Феликсом у двери. Теперь он, как следует, рассмотрел зверьков и узнал в красной особи драгиню Селесты Фортуну, а вот второго зверька он раньше не видел. У обоих зверьков был жалкий вид. За разговорами об Алисе, о драгах все совсем забыли.
– Здесь им не место, – сказал библиотекарь, склонившись над клеткой. – Я отнесу драгов в зверинец… Там им будет гораздо лучше…
Он, будто спрашивая разрешение, взглянул на Феликса, тот поспешно кивнул. Тогда Аброн подхватил клетку на руки и тут же молча скрылся за дверью.
– Драги тоже, как и Алиса, оказались у Селесты, – пояснил Феликс. – Так получилось, что клетка упала, и они сильно пострадали.
Мальчик, конечно же, в душе во всем винил себя. Если бы не этот выскользнувший из рук пузырек, зверьки бы сейчас отлично себя чувствовали.
– Ну, ничего, драги очень выносливые и скоро поправятся, – попыталась приободрить его Ольгерта, хотя в душе сильно сомневалась в том, что говорила. – Вот увидишь, ты скоро снова будешь играть с Дракошей в его любимый мяч.
Ее бодрый голос прозвучал неубедительно, ни Орвин, ни Константин не поддержали Ольгерту. В душе каждый из мужчин твердо был уверен, что лучше смотреть правде в глаза и не строить никаких иллюзий. Дальнейший разговор не клеился, и в комнате на время воцарилась тишина. Ольгерта села на кровать позади Феликса, ей хотелось быть рядом с сыном, а Орвин с Константином устроились на диване напротив. Время от времени Ольгерта переводила взгляд на девочку, но ничего странного больше в ней не замечала.