Король-лис
Шрифт:
В то время ему было позволено узнать о делах Конклава намного больше, чем допускало его положение; тогда же он понял, что агентов Конклава насчитываются сотни, а может быть, и тысячи, или, как минимум, Конклав связан с тысячами людей, имеющих вес в обществе. Он узнал, что агентурная сеть организации тянется до самого сердца Империи Великого Кеша и через море — в земли Новиндуса, а также через Звездные Врата — на Келеван, в родной мир цурани. Ему стало понятно, какие огромные богатства находились в распоряжении Конклава — все, что бы им ни понадобилось, так или иначе у них появлялось. Фальшивый патент на дворянство, лежавший в его папке с документами,
Однако при мысли о том, что при нужде он мог воспользоваться этими ресурсами Конклава, Когу становилось спокойнее, так как он был готов начать наиболее трудное и опасное дело и отомстить за свой народ: ему надо было найти способ уничтожить герцога Каспара Оласко, на ком лежала ответственность за уничтожение народа оросини. По слухам, герцог Каспар был чуть ли не самым опасным в мире человеком.
— Какие новости? — спросил Паско.
— Да в общем никаких. Донесения с севера сообщают, что Оласко снова возмущает спокойствие в приграничных землях и, может быть, попытается опять осадить Ородон. По моей бывшей родине до сих пор рыщут патрули, чтобы отвадить любого, кому придет в голову заявить о своих правах на земли оросини. А в Ролдеме что нового?
— Обычные придворные интриги, хозяин, да всякие слухи о дамах и господах и о том, как они проводят время. Короче говоря, не имея других занятий, вельможи обратились к сплетням.
— Давай ограничимся только тем, что имеет значение. Могут ли в Ролдеме быть агенты Оласко?
— Они есть. Но ничем особенным они не занимаются. Он заключает союзы, старается делать одолжения в обмен на обязательства по отношению к нему, дает взаймы золото и распускает злобные измышления.
Ког молчал довольно долго.
— До какой степени? — спросил он вдруг.
— Что, простите?
Ког наклонился вперед, уперев локти в колени.
— Он — самый могущественный человек в восточных королевствах. Он связан кровными узами с правящей семьей Ролдема — он который по счету претендент на трон? Шестой?
— Седьмой, — отозвался Паско.
— Так зачем ему делать одолжения ролдемским аристократам?
— И впрямь…
— Ему это не нужно, — рассуждал Ког. — Значит, он этого хочет. Но зачем?
— Лорд Оласко такой человек, хозяин, у которого затевается сразу несколько дел. Может быть, в Ролдеме у него интересы, которые могут потребовать голосования в палате лордов?
— Может быть. Они ратифицируют договоры, заключаемые Короной, и удостоверяют порядок наследования. Что еще они делают?
— Так, кое-что, обсуждают налоги и права на земли, — кивнул Паско. — Ведь Ролдем — остров, так что земля здесь в большой цене. — Он усмехнулся. — Пока кто-нибудь не откроет способ, как ее нарастить.
Ког усмехнулся в ответ:
— Думаю, мы знаем некоторых чародеев, которые могли бы увеличить остров, появись у них нужда.
— Так
Ког выпрямился и вздохнул:
— Я притворяюсь скучающим дворянином, который хотел бы занять более высокое положение в обществе. В общем, я должен убедить Каспара Оласко, что готов ему служить, затеяв здесь заварушку, из которой только он сможет меня вытащить.
— Например?
— Дуэль с членом королевской семьи, кажется, вполне подойдет.
— Что? Вы хотите ударить принца Константина и спровоцировать поединок? Мальчику ведь только пятнадцать лет!
— Я имел в виду его кузена, принца Мэтью.
Паско с пониманием кивнул. Мэтью был родственником короля, очень «неудобным» членом королевской семьи — самый надменный и капризный из всех, он был волокитой, пьяницей и шулером. Ходили разговоры, что королю не раз приходилось вытаскивать его из передряг.
— Хороший выбор. Убейте его, и король при личной встрече поблагодарит вас… пока палач будет готовиться отрубить вам голову.
— Я вовсе не собирался его убивать, хочу просто… устроить скандал, так, чтобы король не мог выносить моего присутствия в стране.
— Тогда вам придется его убить, — бесстрастно заметил Паско. — Как лучший фехтовальщик вы могли бы провести ночь с королевой, а королю пришлось бы сделать вид, что это мальчишеские шалости. Зачем вам все это? Оласко ведь предложил вам место, когда вы выиграли турнир.
— Я хотел бы появиться перед ним в роли смущенного просителя. Если бы я принял его предложение два года назад, меня бы долго и тщательно проверяли. Если бы сегодня я вдруг обратился с той же просьбой, меня бы проверяли еще более тщательно. Но если искать его защиты меня принудят обстоятельства, тогда мои мотивы будут очевидны и не вызовут подозрений — или мне так кажется, по крайней мере. Живя на острове Колдуна, я… научился выдерживать разные проверки.
Паско кивнул. Он понимал, о чем речь. Паг и другие волшебники подготовили Кога к встрече с магией, которая могла бы обнаружить его подлинное «я».
— Но обстоятельства, которые вынудят меня искать защиты у Каспара, тоже должны быть правдоподобны. Мне кажется, если я окажусь перед ним в долгу, мои мотивы будут понятны.
— При условии, что он сумеет спасти вас от палача. — Паско провел рукой по горлу. — Мне всегда казалось, что отрубание головы — варварская традиция. В Королевстве Островов сейчас преступников вешают. Дерг, — он щелкнул пальцами, — шея сломана, и все кончено. Ни суеты, ни беспокойства. Мне говорили, что в Великом Кеше выбор казней гораздо шире; все зависит от местности и сути преступления: отрубание головы, сожжение на костре; казнимого также могут закопать по шею в землю рядом с муравейником, утопить, разорвать на части верблюдами, похоронить заживо, приговорить к дефенестрации…
— Что это?
— Это когда человека сбрасывают с высокого места на острые камни. Но мне больше всего нравится кастрация, после которой тебя скармливают крокодилам в Оверн-Дипе; сначала тебе предстоит увидеть, как они пожирают твое мужское достоинство.
Ког встал.
— Я тебе говорил когда-нибудь, что у тебя не совсем здоровые интересы? Чем размышлять о возможных способах казни, я бы лучше потратил силы на то, чтобы остаться в живых.
— Ну, значит, обсудим дело? Ког кивнул.
— Да, думаю, герцог Каспар мог бы вмешаться, чтобы защитить вас в подобных обстоятельствах, я имею в виду — после оскорбления принца Мэтью, а не перед скармливанием крокодилам…