Король-лис
Шрифт:
Ког понял, что Накор будет обсуждать это с Пагом, Мирандой и другими членами Конклава.
— Понимаю. Но мне кажется, Каспар участвует в каких-то темных ритуалах.
— Да, мы знаем об этом. Твое предыдущее сообщение очень нам пригодилось. Оно подтвердило многие наши подозрения. Лесо Варен — страшный человек, а нынче он занялся совсем уж черными делами. Паг расскажет тебе о нем, если ты доживешь до того момента, когда можно будет повидаться с ним. Им доводилось встречаться; Варен противостоит всему, за что выступают Паг и Конклав.
— Я снова
— Ну, вообще-то ты все время работал. Но теперь — уж точно, раз мы тебе платим, друг мой.
Ког кивнул.
— Ясно, но я бы предпочел голову Каспара на копье.
Накор поднялся.
— Мне пора. Еще какие-нибудь пожелания? С вымученной улыбкой Ког протянул правую руку, показывая культю.
— Ты сможешь исправить? Накор покачал головой.
— Нет, — и улыбнулся. — Но я знаю того, кто может. — Уже у двери в кухню он добавил: — Завтра в это же время будь здесь. Я приду с золотом и кое-какими ответами на твои вопросы.
После ухода Накора Лила-Марианна еще раз наполнила пивом кружку Кога.
— Тебе неплохо было бы помыться, — она сморщила носик, — пару раз.
— У тебя есть какая-нибудь старая одежда? — спросил Ког.
— Может, найдется. Посиди-ка здесь — я скажу Майами, чтобы нагрела воды; в моей комнате ты сможешь помыться. — Она пошла в кухню. — Сиди здесь; когда все будет готово, она тебя позовет. Поешь чего-нибудь?
— Давай все, что у тебя есть.
Через несколько минут Марианна вернулась с тарелкой, где лежали фрукты, сыр и хлеб. К тому времени, как девушка пришла звать его мыться, он съел почти все.
Едва он уселся в ванну с горячей водой, открылась дверь и вошла Марианна. Она держала небольшой кувшинчик.
— Я подумала, что тебе это понравится.
Она налила немного жидкости из кувшинчика себе на ладонь и принялась втирать ее в спину Кога. Запахло сиренью.
В дверь постучали; вошла Майами и сообщила:
— Там какой-то человек, сэр. Он просил передать, что ваши люди остановились в «Зеленом колесе» .
— От тебя остались кожа да кости, — сказала Марианна, после того как девушка вышла. — Что с тобой случилось?
— Я просидел в тюрьме три с лишним года, там по приказу герцога Каспара мне отрубили правую руку, а потом я пару месяцев шел пешком сюда из Оласко. Вот и всё.
Она рассмеялась.
— А ты все такой же шутник, а?
— Шутник? — Он оглянулся на нее. — Не помню, чтобы у Кендрика мне доводилось много шутить.
— Ну, ты был очень забавный, — сказала женщина, которую он знал как Лилу. — Ты просто никого не старался рассмешить.
Он повернулся и, схватив ее, потянул к себе, в воду. Она взвизгнула и засмеялась, увидев, что он намочил ей платье.
— Коготь!
— Просто Ког, — ответил он и крепко поцеловал ее.
Она ответила на поцелуй, а потом немного оттолкнула Ястринса.
— Три года в тюрьме?
— Да.
— Ах ты, мой бедный, — заворковала она, распуская завязки на блузке.
У Кога ужасно чесалась правая рука. Через несколько дней
Ког все понял, хотя не разобрал ни слова. Престарелый жрец был чем-то обязан Накору, а тот подсластил сделку золотом. В комнате, где стены были завешаны шпалерами с вытканными на них колдовскими символами, Кога уложили на стол, окруженный свечами. Ког не знал, какому богу или богине поклоняются в этом храме, потому что нигде не было видно ни одного знакомого образа.
Жрец втер какое-то вещество в культю правой руки и прочитал несколько молитв, после чего дал Когу какой-то отвратительный на вкус напиток. А в следующий миг они снова оказались в таверне «Щипцы и наковальня».
Дни шли, а с рукой как будто ничего не происходило. Ког был занят, тренируя новобранцев и собирая армию. Полученное золото пошло на покупку заброшенной фермы в получасе езды от города — ее использовали как базу. Ког покупал лошадей, оружие, припасы и одежду.
Через неделю стало ясно, кто из освобожденных рабов станет хорошим солдатом, а кто никогда им не будет. Четыре девушки и двое парней получили другую работу — на ферме ее хватало, а оставшиеся двадцать четыре человека продолжали обучение.
Ког велел Мастерсону не приставать к девушкам, если только они сами на это не намекали, и каждую неделю на пару дней отправлял его в город — чтобы тот выпил и сходил в бордель. Поселившись на ферме, Ког завел такие порядки: он был главным, Квинт стал его заместителем, а барон Висней занимался разведкой. Через несколько дней Висней отправил письма своим людям в Опардуме. Он сказал Когу, что доверяет тем, кому написал, но письма составил так туманно, что если агенты Каспара и перехватят их, то ничего полезного не узнают. Придется подождать ответа, прежде чем начинать разведывательные действия в Опардуме. Столинко оказался отличным интендантом — он заботился об их обустройстве и экипировке и часто ездил в город за покупками.
Как-то утром Ког, стоя на крылечке фермерского дома, наблюдал, как Висней учит бывших рабов ездить верхом. Рассеянно он почесал культю и вдруг отдернул руку. Обрубок стал мягче.
Он вошел в дом, сел за стол, который они использовали для совещаний, и стал разматывать повязку. Взглянув на поврежденное место, он обнаружил, что там начинает слезать кожа, а на конце обрубка появились бугорки. Ког принялся их разглядывать, раздумывая, не мог ли тот священник, к которому приводил его Накор, занести какую-нибудь грязь. Он поднес руку к самому носу, вглядываясь так пристально, что глаза у него начали съезжаться к носу, и заметил, что на обрубке выступают пять крохотных отростков.