Король Матиуш Первый
Шрифт:
— Потому что если мы одолжим деньги лично Матиушу, мы можем их потерять, но если одолжим всему народу — то это совсем другое дело. Только, — сказал посол, — министры, наверно, не согласятся.
— Должны согласиться, — сказал Матиуш. — Как же может быть иначе? Они же согласились, чтобы я был королем-реформатором.
Но министры согласились удивительно быстро. Министры боялись, чтобы Матиуш не посадил их снова в тюрьму, и рассуждали так: «Если надо будет что-то сделать, мы скажем, что так хочет весь народ, а мы не можем не согласиться. Мы должны делать только то, что велит народ. А весь народ Матиуш
Начались совещания. Из городов и деревень съезжались в столицу самые умные люди. И совещались, совещались целые дни и целые ночи. Потому что очень трудно было решить, как сделать, чтобы весь народ сказал, чего он хочет и что нужно сделать.
В газетах так много писали об этом парламенте, что даже не оставалось места для картинок. Но теперь Матиуш уже хорошо читал, и картинки интересовали его меньше.
Свои особые совещания устраивали банкиры, которые считали, сколько нужно будет денег, чтобы выстроить для детей дома в деревнях, карусели и качели.
Съехались купцы из всех стран света, чтобы договориться, какие нужны звери, птицы и змеи для зоологического сада. Их совещания были самые интересные, и Матиуш всегда на них присутствовал.
— Я могу продать четырех красивых львов, — говорит один.
— У меня самые дикие тигры, — говорит другой.
— У меня красивейшие попугаи, — говорит третий.
— Самое интересное — змеи, — говорит четвертый. — У меня самые ядовитые змеи и крокодилы. Мои крокодилы большие и долго живут.
— У меня есть дрессированный слон. Когда он был молодой, он выступал в цирке. Он ездил на велосипеде, танцевал и ходил по канату. Теперь он для этого староват, так что я могу продать его по дешевке. Дети получат большое удовольствие, потому что он сможет их возить, а ведь они очень любят ездить на слонах.
— Прошу не забывать о медведях, — говорит специалист по медведям. — Могу продать четырех обыкновенных и двух белых медведей.
Эти торговцы дикими зверями все были смелые охотники, и между ними был один настоящий индеец и два негра. И дети всей столицы с любопытством смотрели на них и радовались, что король покупает столько интересных зверей.
Однажды на совещание явился негр, — такой черный, какого еще не видали в этих краях.
Все прочие негры были одеты обыкновенно и говорили на европейских языках; они немного жили в Африке и немного в Европе. А у этого слова нельзя было понять. Он был почти голый, весь костюм его состоял из ракушек, а в волосах у него было столько разных украшений из слоновой кости, что казалось удивительным, как такая тяжесть может держаться на голове.
В государстве Матиуша жил один очень старый профессор, который знал пятьдесят языков. Тут же послали за ним, чтобы он перевел — что же хочет этот невероятно черный негр. Потому что обыкновенные негры тоже не могли его понять, а может быть, не хотели переводить, чтобы не навредить себе.
Так как негритянский князь — да, это был настоящий князь — сказал:
— Великий, как баобаб, могущественный, как море, быстрый, как молния, и ясный, как солнце, король Матиуш! Я привез тебе расположение моего властелина, — чтобы он жил семь тысяч лет и дождался ста тысяч праправнуков! В лесах моего властелина больше зверей, чем звезд на небе и муравьев в муравейнике. Наши львы больше съедают людей в день, чем весь королевский двор за месяц. А королевский двор состоит из короля, его двухсот жен и тысячи детей, — чтобы они жили пять тысяч лет без одного года. Великолепный король Матиуш, не верь этим обманщикам, у которых львы без зубов, тигры без когтей, слоны старые, а птицы крашеные. Мои обезьяны умнее их, а любовь моего короля к Матиушу превосходит их глупость. Они требуют от тебя денег, моему королю золото не нужно, в его горах достаточно золота. Он только хочет, чтобы ты позволил ему приехать к тебе в гости на две недели, так как ему очень интересно посмотреть ваши земли, а белые короли не желают его принимать, говорят, что он дикий и им не подобает с ним дружить. Если бы ты, Матиуш, поехал к нему в гости, ты бы убедился, что все, что я говорю, — истинная правда.
Торговцы дикими зверями, видя, что их дела плохо, сказали:
— А известно ли вашему королевскому величеству, что это посол из страны людоедов? Мы не советуем вашему величеству ни к нему ехать, ни к себе его пускать.
Матиуш попросил профессора, чтобы он спросил, действительно ли этот король людоед.
— О, ясный, как солнце, король Матиуш! Я говорил, что львы в наших лесах больше съедают людей за один день, чем весь королевский двор за; месяц. Одно только скажу тебе, о, белый, как песок, король Матиуш, что ни тебя, ни кого-нибудь, из твоих подданных мой король не съел бы. Мой король гостеприимный и предпочел бы съесть всех своих двести жен и тысячу детей, — чтобы они жили пять тысяч лет без одного года! — чем откусить хотя бы один палец на твоей руке.
— Ну, хорошо, еду, — сказал Матиуш.
А торговцы дикими зверями тут же уехали, рассерженные, что у них ничего не вышло.
22
Старший министр вернулся домой такой злой, что жена боялась его даже спросить, что случилось. За обедом он молчал, а дети сидели тихо, боясь, чтобы им не влетело. Старший министр обычно выпивал перед обедом рюмку водки, а вовремя обеда пил только вино.
Но сегодня он отодвинул от себя вино и выпил пять рюмок водки.
— Мой дорогой. — начала несмело жена, чтобы не рассердить его еще больше, — я вижу, что у тебя опять неприятности во дворце. Все это так отражается на твоем здоровье!
— Это неслыханно! — вспылил, наконец, старший министр. — Ты знаешь, что делает Матиуш?
Министерша глубоко вздохнула.
— Ты знаешь, что делает Матиуш? Матиуш едет в гости к королю лю-до-е-дов. Понимаешь? К самому дикому племени во всей Африке. Там не был еще ни один из белых королей. Понимаешь? Его там съедят. Наверняка съедят. Я в отчаянии.
— Но разве нельзя его отговорить?
— Отговаривай сама, если хочешь. Я не собираюсь вторично сидеть в тюрьме. Он упрямый и легкомысленный.
— Ну хорошо, а что было бы, если бы его, не дай бог, съели?
— Ах, дорогая, пойми, что нам сейчас нужно сделать так, чтобы управлял весь народ, и король должен подписать бумагу, — это называется манифест, — и должно быть торжественное открытие первого парламента. Кто же подпишет манифест, кто откроет парламент, когда Матиуш будет в брюхе этого дикаря? Через год могут его съесть, но сейчас он абсолютно необходим.