Король медвежатников
Шрифт:
Напротив Чернопятова сидела жеманная мадемуазель лет восемнадцати. Губки ее капризно сложились в бабочку. Взяв серебряную вилочку, она брезгливо ковыряла барбекю. Девушка старалась держаться так, словно все земные удовольствия ей наскучили с полвека тому назад. Она невозмутимо посматривала на разодетых господ, как будто всю жизнь прожила в роскоши, бьющей в глаза. Но в действительности барышня чуть ли не впервые пила из хрустальных бокалов и только при крайней необходимости покидала территорию морского порта.
Оно и понятно!
На небольшой территории была сосредоточена целая
— Жорж, ты на меня совсем не смотришь, — лицо девушки приняло обиженное выражение. — А я давно хочу шампанского.
— Гарсон, — встрепенулся Чернопятов. — Мадемуазель желает шампанского.
— Позвольте мне угостить такую чудную пару этим прелестным напитком, — поднялся из-за соседнего столика мужчина лет тридцати.
Жорж с интересом посмотрел на соседа. За последнюю неделю он наливал каждому встречному, но его угощали впервые. Мужчина был в добротном сером костюме из кашемира. На жилетке кокетливо блестела золотая цепочка, конец которой утопал в нагрудном кармане. Наверняка в нем лежали швейцарские часы, выполненные по индивидуальному заказу. Такие барчуки всегда предпочитают что-нибудь эксклюзивное. Глаза узкие, хитрющие.
Шампанское было дорогое и стоило несколько сотен франков. Даже в шикарном ресторане такого наверняка не более пяти-шести бутылок. Жорж мгновенно оценил щедрость незнакомца. Отказаться от угощения значило обидеть такого уважаемого человека.
— Мы не возражаем, — радостно откликнулся Чернопятов. — Милости просим к нашему столу.
Мужчина тяжело поднялся.
— Позвольте представиться… Михаил Архипович, — картинно произнес новый знакомый. — Можно и Михаил!
— Георгий Сергеевич, — подумав, Чернопятов добавил: — Можно просто Жорж.
— А меня можно просто Мишаня… Ха-ха-ха! Барышня-то по-русски не говорит? — серьезно осведомился новый знакомый, уверенно откупоривая шампанское. На подбежавшего официанта лишь устало махнул рукой — дескать, чего суетишься, не без рук, сам справлюсь. — Или, может быть, понимает?
— Единственное слово, которое она знает, это «минет», — серьезно заверил его Чернопятов.
Мужчины рассмеялись. Пробка выстрелила в потолок, и пена пролилась на белую скатерть.
— А вы, оказывается, уважаемый Жорж, шутник, — одобрительно произнес Михаил Архипович. — Люблю таких, — умело разлил он шампанское в бокалы. — Я сам такой. Хочешь, шутку одну скажу? — легко перешел он на «ты».
Жорж Чернопятов улыбнулся. Молодой человек нравился ему все больше. Типичный представитель плебейского племени — дед крепостной, отец мастеровой, а сам уже миллионщик!
— Хочу, — весело согласился он.
— А куда ты камушки дел? Ха-ха-ха! — заразительно расхохотался новый знакомый. — Ну, как, хороша шутка?
Улыбка скомкалась, превратившись в гримасу.
— О каких камушках вы говорите?
— Ваше здоровье, — поднял бокал шампанского «миллионщик», глядя на мадемуазель. Выпив бокал в два глотка, он громко крякнул: — А хорошо! Будто газированная водичка в животе урчит. Я такую в Ессентуках пивал. Тоже сладка была. Каждый день по три литра проглатывал.
— Послушайте! — нервно взвизгнул Георгий Чернопятов, вскочив со своего места.
Тарелки на столе предупреждающе звякнули.
— А ты сядь, милок, сядь, — примирительно протянул незнакомец, колюче прищурив и без того крохотные глаза. — А то на нас люди начинают оглядываться. Еще, не дай бог, полицию вызовут, а уж она-то тебя быстро упечет. Сейчас того молодца, что камушки из банка умыкнул, по всей Европе ищут. А ты хитер, — замахал он указательным пальцем. — О, как ловко прикинулся! И не подумаешь, что таков. На вид простоват, да и глуповат будто бы. А тут такое учудить! Умище-то у тебя природный. Злодейский! Вот что значит не распознать сразу. А камушки-то хотел на Савелия спихнуть? Ну, право, молодец! Ай да герой!
Чернопятов обреченно опустился на стул. Мадемуазель продолжала беззаботно улыбаться. Этот чудной русский, с большой окладистой бородой, угостивший их таким дорогим шампанским, очень забавлял ее.
— Что вам от меня нужно?
— Камушки, мой родимый, — ласково протянул «миллионщик». — Камушки. Тьфу ты! От этого шампанского только живот пучит. Эй, гарсон, — окликнул он пробегавшего мимо официанта. — Ты бы нам водочки принес, что ли.
— Водка? — переспросил гарсон.
— Водка, водка, — радостно закивал Михаил. — А то у этого господина, — показал он на побледневшего Чернопятова, — без водки черная икра в горло не пролазит.
— О! — понимающе протянул молодой официант, что, очевидно, означало: «Эти русские такой забавный народ!»
Через минуту на столе стоял графин с водкой. Стеклянные его бока запотели. Гарсон проворно налил водки в рюмки, как и положено, на две трети. И мгновенно испарился.
— Так что вы мне ответите? — взял Михаил Архипович стопку. Поколебавшись малость, взял рюмку и Чернопятов. Приподняв ее слегка, улыбнулся даме:
— Ваше здоровье.
Михаил Архипович лихо опрокинул стопку. Красиво получилось. Со знанием дела. Мадемуазель глуповато улыбалась русскому медведю. По ее блестящим глазам было заметно, что она окончательно определилась с выбором. И не будь в зале посетителей, так с чувством отдалась бы ему прямо на столе посреди многочисленных тарелок.
— У меня нет с собой камушков.
— Вот как? — живо встрепенулся узкоглазый. — Вы хотите сказать, что саквояжик стоимостью двадцать миллионов франков вы держите у себя под кроватью в захудалой гостинице? Забавно, братец! Забавно!
Непонятно, когда официант умудрился подлить в рюмки, но они вновь стояли полные. Проглотив еще одну, Михаил Архипович лишь поморщился.
— Склероз проклятый! Водку пью, а закусывать забываю, — обругал он себя. — Хе-хе-хе! Ну-с, я жду!