Король на день
Шрифт:
– Что?
– спросил он.
Чешешь свою бороду, когда я озадачиваю тебя или заставляю обдумывать что-то.
– Я так делаю?
Я не собиралась говорить тебе, что обратила на это внимание. Это насколько я понимаю, означает, что ты что-то затеваешь.
– Затеваю. Я не могу войти в тебя, не разделив с тобой боль моего проклятия. Однако, если я не покажу тебе правду, ты умрешь с сомнением в своем сердце. Кольцо не выполнит своей функции.
Что ты хочешь, чтобы я увидела?
– Мои воспоминания.
Ты не можешь просто сказать мне то, что хочешь,
– Слова могут обмануть. Воспоминания нет.
В любом случае, не все вещи запоминаются такими, какими они были на самом деле.
– Правда. Каждый видит свою версию истины; тем не менее, это единственная истина, которую я знаю.
Я не могу, Кинг. Это было слишком…
– Ужасающе.
Я кивнула.
– Для меня ощущается прекрасно.
Я взглянула на него и удивилась…- Почему?
– Потому что.
– Он распрямился. Вдруг, я увидела взгляд его глаз. Этот взгляд я знала хорошо. Рассерженный взгляд. Взгляд, который вспыхивал у него, когда он готов был вот-вот потерять самообладание. Он крепко схватил меня за плечи и уставился своими глазами в мои.
– Прости, Мия, но другого пути нет.
~~
Когда Кинг заполнил все мое тело, казалось, что в мои конечности вонзаются лезвия бритв. Я хотела закричать. Я хотела крикнуть ему, чтобы остановился, но не могла пошевелиться. Походило ли это на одержимость? Или было так больно, потому что он был проклят?
Господи, и вот опять, чувствую жалость к нему где-то в глубине моего сознания. Как вообще можно жить в такой агонии? Всего несколько минут было достаточно, чтобы свести человека с ума. Я хотела проткнуть свое сердце, только чтобы заставить его остановиться. И когда я отчетливо почувствовала, как Кинг пытается меня успокоить, я хотела вонзиться ему в спину, как это сделала Хагна. Я ненавидела его в тысячу раз больше, чем я кого-либо когда-либо ненавидела.
Как ты можешь так со мной поступать? Подумала я.
Потому что я должен, ответил он.
И пока я мысленно корчилась от боли, то чувствовала, как энергия Кинга проникает в самые потаенные уголки моей души. Я попробовала его боль. Ничего кроме фиолетового света. Когда я почувствовала его вибрацию и трение каждой клеточкой своего тела, я ощутила острое наслаждение, какое он испытывал он столь интимной связи со мной. Для него это было лучше секса. Как я поняла, это было большой загадкой, даже для самого Кинга, но я поняла. Он был в экстазе.
Я зарычала на него в своих мыслях. Как он смеет наслаждаться этим? Да как он смеет!
Я ощутила покалывание, как если бы Кинг ласкал изнутри мою кожу, стараясь утешить меня, стараясь помочь просто принять агонию и пройти мимо нее.
Не помогает! Боже, я надеялась, что он слышит меня. Ласкание под кожей было вполне возможно самым неприятным ощущением из имевшихся у меня. Помимо быть одержимой богатым, соблазнительным, умершим королем, конечно.
Ласки прекратились, и тогда я почувствовала, как он продвигается, роясь внутри моей головы.
Являлось ли это реальным основанием,
Не могу сказать, как долго продолжалась охота за сокровищами или он остановился, потому что мой мысленный крик был слишком сильным, но он наконец-то остановился.
Кинг? Что ты делаешь?
Постарайся расслабиться, сказал он. Его голос скорее походил на слабое эхо, чем на голос Кинга.
Затем я ощутила согревающий покров, обволакивающий мой разум. Я уже мертва?
Нет. Ты не мертва. Просто будь спокойна, скомандовал он.
О Боже. Это было так ужасающе странно.
Кинг, казалось, успокоился и расслабился во мне.
Что происходит? Спросила я.
Это…
Я стоял в небольшом колизее. Горячее солнце было высоко в небе и палило по моей неприкрытой спине, воздух был наполнен запахом пота, океана и земли. Рев толпы, сидящей на расположенных ярусом скамьях, оглушил мои уши. Мужчины с поднятыми вверх мечами кричали мое имя. «Драко. Драко. Драко!»
– Пожалуйста, опусти оружие, брат, - умолял я. Я знал, что кто-то отравил рассудок Каллиаса. Не было никакой другой причины, по которой что он может оспаривать трон. Потому что Каллиас был моей кровью. Моим близнецом. Моим самым преданным другом. Но кто-то добрался до него, хотя я не знаю кто. Возможно, боги презирают тебя.
Я старался быть хорошим для нашего народа, чтобы быть справедливым и добрым. Я отважно скрывал свою истинную натуру – мстительность, злобу и безразличие – потому что это было тем, что показал мне мой отец, как надобно поступать доброму королю. Прежде чем он умер, он научил меня смирению и дисциплине. Научил быть терпеливым и милостивым. Но самое главное, он показал мне, как управлять своей темной стороной и проявлять жестокость и силу только в случае необходимости.
Толпа скандировала мое имя снова и снова. Я знал, что все, кто хранил молчание сделали так, потому что болели за Каллиаса. Глупцы. Они понятия не имели. Если бы не моя преданность моему народу, я бы с радостью позволил Каллиасу лишить меня головы, потому что его убийство моментально превратило бы мою жизнь в сущий ад. Однако, я отбросил это все в сторону. Для них. Я не мог позволить Киллиасу править. Он был одержим злом, что сделало бы его жестоким, мстительным, деспотичным королем. На первом месте у меня долг. Мой народ.
– Каллиас, умоляю тебя в последний раз. Брось эти глупости.
Поднятый меч был его ответ.
– Да будет так -, прошептал я.
– Пусть боги помилуют мою душу.
С каждым взмахом своего меча, мое сердце все более чернело, становилось все более неистовым. Я высвободил свою тьму, свою ярость, свою жестокость, что хранил для своих самых заклятых врагов. Каллиас быстро упал, и тогда я понял, кто отравил душу моего брата. Женщина, которой я отдал свое сердце, которую я любил и обожал с тех самых пор, как мы были детьми. И в тот момент я осознал, что никогда не смогу запереть свою ярость. Монстр высвободился из своей клетки.