Король серых
Шрифт:
Последнее соображение показалось ему абсурдным, смехотворным. Он стал королем по странной прихоти глупца, и пусть он уничтожил ворона, но попутно погубил Каллистру. Если Гектор хочет занять его место, пусть так оно и будет. Пусть это будет его головная боль, его мука, его страхи.
Джеремия вдруг вспомнил, что не знает, как передать чары. Он истерически захохотал. Когда он рассказал об этом Гектору, тот не нашел в этом ничего забавного.
— Должна же у тебя быть хоть какая-то идея!
— Я знаю только, что для того, чтобы вернуться в прежнюю
— Вот тебе и на! — фыркнул Гектор. — Он, оказывается, ни черта не знает.
Джеремия не ожидал, что Гектор так распалится, и его это задело. Он встал и с нескрываемым раздражением сказал:
— Я тут был малость занят. Может быть, ты это даже заметил?
— Извини, — сконфуженным тоном произнес Гектор. — Ты прав. Нервы, знаешь ли…
Готовность друга признать свою ошибку несколько успокоила Джеремию.
— Поверь, я и сам не прочь узнать, как это делается.
— Знаешь… может быть, тебе это известно.
— Что ты хочешь сказать?
В глазах Гектора блеснула надежда; он ткнул себе в лоб пальцем и сказал:
— Старик, это должно быть у тебя в голове.
О’Райан увидел, тебя, решил, что ты и будешь 3 его преемником, и — раз! — ты им стал!
— Но ему пришлось умереть, чтобы чары перешли ко мне!
— Откуда тебе известно? — Гектор лукаво прищурился. — Ты всегда рассматриваешь самый худший вариант. А что если допустить, что тебе достаточно просто захотеть, чтобы чары перешли ко мне?
— Я хочу, чтобы чары перешли к тебе!
— Думаю, ты не до конца прочувствовал это желание. — Гектор помолчал, затем добавил: — Наверное, физический контакт может нам помочь. Мы должны сесть и взяться за руки. Я видел, в кино этот способ срабатывает.
Джеремия хотел возразить, сказать, что это абсурд, что такое бывает лишь во второсортных фильмах, но потом он вспомнил, где они находятся. Если это и был избитый киношный штамп, то вполне в духе Серых.
— Возможно, в этом что-то есть, — сказал он. — Готов попробовать. Где ты предлагаешь этим заняться?
— Можем сесть прямо здесь.
— На улице?
— Старина, решайся. Теперь или никогда. Пока мы будем искать подходящее место, твой приятель Арос нас сцапает.
Арос…
— Ты не поверишь — я совершенно забыл о нем.
— Зато я не забыл.
Джеремия лишний раз убедился, насколько лучше подготовлен Гектор к той роли, которую Серые так опрометчиво поручили ему. Гектор обладал отменной реакцией и вместе с тем способностью анализировать ситуацию. Для всех — и для Серых, и для Человечества — будет лучше, если трон достанется такому, как Гектор Джордан, а не вечному неудачнику Джеремии Тодтманн у.
— Что ж, попробуем, — согласился Джеремия.
Они сели на тротуар, который нельзя было охарактеризовать ни как холодный,
Гектор протянул обе руки, и Джеремия сжал их в своих ладонях. Должно быть, со стороны это выглядело забавным, но ничего лучшего они придумать не могли. Если их постигнет неудача, что ж, они поищут другое решение. Но что-то подсказывало Джеремии, что Гектор знает, что делает. Через какое-то мгновение Джеремия освободится от всего, останутся лишь горькие воспоминания о том, как он не смог спасти Каллистру. Он знал, что от этого бремени ему не избавиться никогда.
Да он и не хотел…
— Приготовились, — сказал Гектор.
Джеремия кивнул и крепко зажмурился. Он действительно хотел, чтобы у них получилось. Чары не принесли ему ничего, кроме боли. Гектор хотел обладать ими, что ж — воля его… Джеремия больше не чувствовал угрызений совести из-за того, что пытался переложить на чужие плечи свои проблемы. Его друг справится куда лучше, чем он. Гектор Джордан — это не Джеремия Тодтманн.
Он почувствовал, как что-то сдавило ему мозг.
И тьма навалилась на него со всех сторон.
Он попытался воспротивиться: он брыкался, размахивал руками, отбиваясь изо всех сил. Наконец до него дошло, на кого он — объятый страхом — обрушил град ударов.
Это был Гектор.
Джеремия в ужасе вытаращил глаза. Перед его взором, словно в замедленной съемке прокручивались страшные кадры. Гектор, без чувств, взмывает в воздух и, не издавая ни звука, летит к стене ближайшего здания. Странное дело, когда он ударяется о стену, та прогибается — Гектор же бесформенной кучей падает ниц.
— Боже, Гектор! Нет! — Джеремии кажется, что он кричит, на Самом же деле с уст его срывается лишь слабый шепот. Он с трудом поднимается на ноги и, пошатываясь, направляется к своему другу. Если он убил Гектора…
Он успевает сделать три, может, четыре шага, как вдруг видит перед собой темную фигуру. Джеремия с облегчением вздыхает, но на смену облегчению приходит недоумение, а затем страх.
Образ Гектора Джордана дрожит, как картинка на экране неисправного телевизора, и Джеремии никак не удается поймать его в фокус. Прежде только однажды Джеремия видел нечто подобное — это было, когда он расспрашивал двойника Мэрилин о Томасе О’Райане.
Гектор был никакой не Гектор, а Серый.
XV
— Что с тобой, Джеремия? — спросил ускользающий от взгляда Гектор. — У тебя такой вид, будто ты увидел призрак.
Только теперь, когда Джеремия знал, кто перед ним, он наконец понял, что крылось за привычкой Гектора сыпать штампами, вворачивать к месту и не к месту цитаты, часто их перевирая, и говорить в рифму. Невероятно — как он раньше не догадался? И как давно тянется этот маскарад? Давно. Вероятно, с того самого момента, как Гектор впервые заметил его в зеркале.