Король северного ветра
Шрифт:
– Это увлекательно слушать. Однако полагаю, сейчас мне стоит прервать вас и осведомиться, как вас зовут. Вы знаете мое имя, но я не знаю вашего, хоть вы и называете себя моим родственником.
Сид взял с тарелки еще одно яблоко - и перебросил Гайвену. Юноша без труда поймал.
– Хорошая реакция, - отметил эльф.
– Думаю, ты хорошо фехтуешь. Некоторые вещи у нас в крови, и от них не сбежать. Мое имя тебе известно. Я - Шэграл Крадхейк, тот, кто звался лордом Дома Метели. Я сын Трайгара Крадхейка и брат по матери Эйдана Айтверна. Я происхожу из второй линии Драконьих Владык - старшей на текущий момент. Я отец Бердарета Ретвальда, первого в твоем доме. Я твой прапрадед.
Повелитель Бурь.
Эти прозвища - и еще полсотни других. Предводитель темных фэйри, что обрушились на Иберлен в год его основания. Поклявшийся, если верить преданиям, на корню истребить человечество. Побежденный собственным братом в битве на холме Дрейведен и сгинувший в полуночной тьме тысячу лет назад. Из всех страшных сказок на свете эта была наихудшей. Теперь демон из этой сказки сидит напротив него и рассуждает о модных романах. И даже не похож на демона. С виду - такой же человек, как все.
Вот только ему, по собственным словам, больше двадцати столетий.
– Я не вижу свиты из ходячих мертвецов, - сказал Гайвен нарочито сухо, радуясь, что его голос не дрогнул.
– Вы сидите не на троне из куска смерзшегося льда. Пьете тоже не из ледяного кубка, да и не кровь вы, кажется, пьете, - юноша кивнул на бутылку вина.
Шэграл Крадхейк криво усмехнулся и покачал головой:
– А где верные тебе демоны, Гайвен Ретвальд? Те твари из Бездны, которых ты призвал из преисподней? И которые разорвали на части Джейкоба Эрдера. Где тени неупокоенных душ, что толпой следуют за тобой по пятам? Я не похож на героя историй о себе. Но про тебя тоже сложили историю, и я вижу, она далека от действительности. Ты видишь старика, я вижу мальчишку. Так что давай забудем истории и поговорим как взрослые люди. Или нелюди. Или кем нас стоит назвать.
– Я был осведомлен, - заметил Гайвен осторожно, - что Повелитель Бурь происходит из дома Драконьих Владык. Это никогда не афишировалось, но тайной для знающих не являлось. Однако мне сложно поверить, что во мне течет его кровь.
– Он чуть помедлил.
– Ваша. Я не знаю, - признался юноша честно, - как мне реагировать на сказанное вами. Если это все - не дурная шутка.
Усмешка того, кто звался в Срединных Землях Темным Владыкой, сделалась шире.
– Это не дурная шутка.
– Хорошо.
– Гайвен взял грушу. Он почувствовал легкий голод - каким-то отдаленным краем сознания.
– Я постараюсь...
– прикрыть на секунду глаза, выровнять дыхание, успокоить бешеное скакнувшее сердце, не думать ни о чем, - я постараюсь осмыслить сказанное вами.
– Ты хорошо держишься. Впрочем, я не ждал другого от своего наследника. Хочешь спросить меня о чем-нибудь? Задавай мне любые вопросы, я отвечу. Ты мой гость и родич, и я постараюсь удовлетворить твое любопытство.
– Расскажите мне все, если вас не затруднит.
– Все - это слишком много. Или ты пожелаешь, чтоб я рассказал тебе всю историю этого мира? По крайней мере ту ее часть, к которой имела отношение наша семья?
– сид говорил слегка издевательски. Что-то непонятное сквозило в его глазах. И взгляд его был таков, что верилось - этому человеку... этому существу действительно больше двух тысяч лет от роду.
Юноша слегка поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее. Внезапно он ощутил умиротворение. Сказанное его собеседником должно было пугать или восприниматься как глупый розыгрыш - но не пугало и не воспринималось. Каким-то шестым чутьем Гайвен понимал, что этот человек или вернее нелюдь с фамильными чертами дома Ретвальдов, такой до странности обходительный и любезный, говорит ему правду. И эта правда удивительным образом вселяла ему некое спокойствие. "Все вокруг считают меня нечистью, демонским отродьем. Половина Иберлена ненавидит, половина - боится, и обе половины пытаются скинуть с трона. Если я в самом деле нечисть и демонское отродье, может так даже лучше? Если этот учтивый джентльмен, с его манерами опытного царедворца и глазами тысячелетней твари, мой родич, возможно, я попал действительно в место, где должен быть?"
Даже если нет, его стоит послушать. Вряд ли кому-то еще выпадал такой разговор.
– Расскажите, - попросил Гайвен, - расскажите, почему вы воевали против людей.
Шэграл Крадхейк еще раз хрустнул шеей - теперь уже склонив голову к правому плечу.
– Расскажу, - он слегка помедлил.
– Некоторые вещи будут тебе знакомы. Я знаю, ты неплохо для этой эпохи образован. Но лучше не упустить ничего. Это будет долгий рассказ.
– Я никуда не спешу, сударь.
– Хорошо. Нам придется обратиться к очень древней истории. Были времена... ты наверно знаешь... когда люди и дети Дану жили на одной земле. Это очень древняя страна, твоя родина. Она видела многих завоевателей, подчинялась многим династиям. Сейчас вы зовете ее Иберлен - но прежде у нее было много имен. Мой собственный дед помнил времена, когда твоя родина была, как и ныне, частью материка. Затем море вышло из берегов, когда великие льды на севере таяли, и отделило ее от нынешего Лумея проливом, расколов на несколько больших островов. Это было в годы юности моего деда, больше восьми тысяч лет назад. В те дни здесь жил народ, называвший себя пиктами. Они разрисовывали лица краской, на варварский манер, и возводили менгиры. Делали круги из стоячих камней, где поклонялись богам, которых уже и мне не вспомнить. Мы строили свои города рядом с их деревнями, и учили их основам ремесел. Мы были здесь раньше, но врагов в них не видели.
Через пролив переправились гаэлы - первые из предков твоего народа. Это был народ поэтов и воинов. Они шли в битву на боевых колесницах, без страха разили мечами из бронзы. Нам они поклонялись, как богам. Их вожди правили в Корнуолле и Кенте, и до самых Каскадных гор. Они слагали песни и строили города. Мы научили их ковать хорошие мечи и наконечники стрел - уже из холодного железа. Они воевали между собой, но мы не видели в этом дурного. Те войны еще не были опасны. В них оставалось место доблести и чести.
Новый век принес новых завоевателей, которые сокрушили разрозненные гаэльские герцогства. Римляне напомнили бы тебе тарагонцев. Грубее, примитивнее, проще - но они тоже создавали империю. Они колесовали и вешали, распинали пленных на крестах и уводили в рабство. С ними пришла вера в Создателя, чье имя тогда было иным - и случилось это почти пять тысяч лет назад, когда ребенком был мой отец.
Летели века. Одни народы сменялись другими. Тебе ничего не скажут имена саксов, датчан, норманнов. Их нет в вашей истории, но они остались в вашей крови. Отголоски их мелодий порой скользят в ваших песнях. Каждый век королевства возносились и падали. В пятом веке после прихода Создателя в Винчестере, что неподалеку от современного Элвингарда, властвовал король Артур - первый Артур, что основал идеалы рыцарства, а его сестра, чародейка Моргана, плела против него козни. Эту страну стали звать Британией, а потом и Англией. Она даже успела побыть империей, два столетия или три - и тогда ее стяг развевался во многих чужих краях.
Но все империи людей мимолетны.
Людей становилось все больше, и мы уходили в тень. Прятались в холмы, становились байкой менестреля. Люди почти перестали в нас верить. Нас рождалось все меньше, а их - больше. К двадцать первому столетию от прихода Создателя на Земле жило уже семь миллиардов людей, а к двадцать второму - пятнадцать. Люди придумали одну вещь, называемую наукой, и еще одну, называемую технологией. Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Я понимаю. Я слышал о машинах Древних.