Король терний
Шрифт:
Стражники у ворот были таким же разношерстным сбродом, что и в крепости. В вольном городе не было солдат, как предположил Роу, лишь вольнонаемная охрана из горожан, которые на месяц или два поступали на службу к мэру, а потом возвращались к своей обычной жизни.
— Привет, дружище, — я хлопнул по плечам парня, который по виду мог бы быть капитаном стражников в любом приличном городишке. Я широко улыбнулся, словно мы с ним всю жизнь были друзьями. — Красный Йорг со своими актерами идет присоединиться к цирковой труппе. Я вот жонглер. Хочешь посмотреть,
— Нет, — ответил парень, пытаясь стряхнуть с плеч мои руки. Хороший ответ, по большому счету, поскольку жонглировать я не умел.
— Точно? — Я отпустил парня. — Мой друг хорошо показывает трюки с кинжалами. Посмотри на Малыша Райки. Ну чем не чудовище?
— Проходите, — сказал парень и повернулся к стоявшему за нами жестянщику.
Проходя между двумя стражниками…
— Хотите посмотреть мои трюки? Нет?
…и дальше в ворота города.
— К мосту сюда, — сказал Макин, как и на дороге, выступая проводником, словно мост высотой в две сотни футов, сверкавший в лучах утреннего солнца, никому кроме него не было видно.
— А разве мы не в цирк? — спросил я и повернул направо, где над крышами домов маячил разноцветный купол шапито. — Я жонглер!
Пришлось хорошо поработать локтями, чтобы подобраться поближе к цирковой палатке. Вокруг толпилось несколько сотен римагенцев, они запрудили близлежащие улицы, тонкими ручейками вытекали из таверн и заполняли маленькие палатки, теснившиеся вокруг главной.
— Сегодня, должно быть, воскресенье, — улыбаясь, как мальчишка, сказал Сим. Мальчишкой он и был, по большому счету.
Райк двинулся вперед, расчищая дорогу к главной палатке цирка. Он тоже рвался взглянуть на него. Не я один помнил тот особый свет, который дарил игрушечный клоун в Логове.
— Это Тэпрут? — спросил, нахмурившись, Макин.
Я кивнул.
— Должно быть.
— Отлично, — сказал Кент. Он где-то раздобыл три карамельные палочки и попытался все три сразу засунуть себе в рот.
Мы добрались до входа в палатку, подпертого колом и зашнурованного до земли, сбоку был еще один вход, поменьше и также закрытый. В пыли у входа сидели мужчина и мальчик, склонившись над доской с черными и белыми углублениями.
— Представление начнется вечером, — не поднимая головы и не глядя на меня, сказал мужчина, когда моя тень упала на доску.
— Ты получишь манкалу через три хода, если начнешь игру с последней лунки, — сказал я.
На этот раз мужчина резко поднял лысую голову, сидевшую на толстенной шее, и посмотрел на меня.
— Господи Иисусе! Да это же малыш Йорг!
Он встал, взял меня под мышки и на ярд подбросил в воздух, после чего аккуратно поймал.
— Рон, ты всегда отличался недюжинной силой! — сказал я.
— Будь справедливым, — усмехнулся Рон, — я в два раза выше тебя ростом.
Я пожал плечами.
— Мои доспехи что-то да весят, ну или хотя бы ребра защищают. — Я махнул рукой, подзывая братьев. — Помнишь Малыша Райки?
— Конечно. Макин, рад тебя видеть, и тебя, Грумлоу. — Рон заметил Горгота. — А кто этот здоровяк?
— А ты покажи ему свой фокус, — сказал Райк и захихикал, как ребенок, — покажи, не стесняйся.
— Попозже, — усмехнулся Рон. — Сейчас гирь под рукой нет. Но, похоже, ваш товарищ легко может меня переплюнуть.
Рон, или, если отдать ему справедливость, восхитительный Рональдо, выступал в цирке силачом. Он заслужил у Райка непоколебимое уважение за то, что мог поднять вес, который был Райку не под силу. Это правда, природа одарила Рона невероятно крепкими мышцами, но, думаю, Райки в силе ему не уступал, а возможно, и превосходил. Случись драка в таверне, я бы поставил на Райка, но в поднятии гирь важен правильный захват и согласованность движений, и там, где Райк проявлял нерешительность, Рон — твердость и напор.
— А скажи нам, Рон, где мы можем найти достопочтенного мистера Тэпрута? — спросил я.
Рональдо повел нас к боковому входу, оставив мальчика, который на поверку оказался карликом с первыми проблесками седины, присматривать за нашими лошадьми. Я прихватил с собой арбалет нубанца: не был уверен, что карлик справится с ворами, положившими глаз на арбалет, ну и вдруг мне захочется пронзить стрелами парочку клоунов — так, ради шутки.
Мы шли вокруг арены, как клубы пыли, поднимая ногами древесные опилки, и смотрели на круг солнечного света, падавшего из отверстия в куполе, в котором тройка акробатов отрабатывала прыжки с переворотами в воздухе. В дальнем конце палатки парусиновым холстом было отделено пространство из нескольких карманов-комнат. Здесь стоял густой запах, исходивший от клеток с животными, слышалось рычание вперемежку с глухими ударами и криками акробатов. Тэпрут стоял ко мне спиной, когда я вслед за Роном направился к нему, и отчитывал двух танцовщиц со скучающими лицами, ждавших мгновения поскорее ускользнуть.
— Смотри на меня! Задницы и сиськи. Вот что заставляет парод валом валить. И делайте вид, будто вы от этого в полном восторге. Смотри на меня.
Руки Тэпрута с длинными пальцами говорили громче его, они летали у него над головой.
— Да, мы смотрим, смотрим на тебя, — сказал я. Поговаривали, что Тэпрут приобрел свою привычку еще с тех пор, когда играл в наперстки. «Смотри на меня!» — а мальчишка тем временем обчистит твои карманы.
Тэпрут обернулся, а его руки продолжали свои выкрутасы в воздухе.
— Кого это ты притащил сюда, Рональдо? Симпатичный парень, а дружки его снаружи ждут.
Тэпрут знал меня. Тэпрут никогда не забывал ни лиц, ни событий, ни чьих-то слабостей.
— Красный Йорг, — представился я. — Жонглер.
— И давно это с тобой? — он провел рукой по подбородку. — И чем ты жонглируешь, Красный Йорг?
Я усмехнулся.
— А что у тебя есть?
— Смотри на меня! — Из многочисленных складок свой линялой разноцветной накидки он извлек бутылку темного стекла. — Садись и зови своих братьев. — Замахав руками, он прогнал танцовщиц.