Королева демонов
Шрифт:
Королева закончила писать символы. Вогнутость стен сделала ее движения неуклюжими, она боялась поскользнуться на гладком полу. Шарина не видела ног королевы, ибо все заливал яркий свет.
Шарина видела свое отражение, а еще — какой-то образ, настолько нечеловеческий, что это пугало. Девушка сжала губы.
Закончив писать внутри круга, королева начала замыкать цепь, на сей раз проводя черту за внешней стороной букв. И всякий раз, когда посох касался пола, вылетал целый сноп искр.
Шарина попыталась произнести вслух один из символов. Королева подняла посох и коснулась ее подбородка. Холод, жуткий, нечеловеческий холод сковал девушке губы и язык.
— Не нужно, — молвила королева. — Не то чтоб я заботилась о тебе, просто не хочу, чтобы твой труп впоследствии ожил и стал произносить мои заклинания. Но если меня вынудить, я пойду на это, девочка. Поверь мне!
Она опустила посох. К Шарине вернулись прежние ощущения. Правда, подбородок пощипывало, как на морозе.
Королева закончила писать слова силы во втором кольце. Она бросила на Шарину взгляд, и губы ее дрогнули в улыбке.
Шарина взирала на волшебницу бесстрастно, как это делал бы Ноннус в подобном случае. Королева может убить ее, а то и сделать нечто похуже, но ей нипочем не заставить Шарину показывать свой страх.
— Я начну читать слова из наружного круга, — сказала она. Было ясно, что непокорность Шарины раздражает ее. — Мне потребуется читать их множество раз, пока я не получу нужный результат. Когда закончу, ты тоже прочтешь их. На сцене, что откроется перед нами, ты увидишь своих предков… — Улыбка королевы стала ужасной, даже для бесстрастной Шарины. — …или моих, зависит от момента.
Посох в руке королевы задвигался, как будто совершенно самостоятельно. Он подпрыгнул и коснулся стены на уровне глаз. Искры больше не вылетали, отметины на стене тоже не осталось.
— Будем повторять это, пока не достигнем эпохи короля Лоркана, который основал династию и Королевство Островов, — проговорила королева. — Тогда твоя миссия будет выполнена. — Ее улыбка стала немного теплее. — И я смогу освободить тебя.
— Король Лоркан и его маг-союзник спрятали Трон Малкара, — спокойно проговорила Шарина. — Я полагаю, ты с моей помощью хочешь добраться до этого трона.
Шарине стало радостно, когда она увидела вспышку бесовской ярости на лице ее врага.
— Нечего говорить о том, чего не понимаешь сама, девчонка! — вскричала она. — Иначе я вспорю тебе живот и заставлю тебя уже мертвой произносить нужные слова!
Шарин скрестила руки. Ее пугало то, что королева может сделать с Кэшелом, но никак не собственная судьба. Лицо ее оставалось холодным и расслабленным, словно пьюлский нож, который она сжимала под туникой.
Многое ли было понятно королеве? Не так уж и много, судя по всему. Она обладала могучей колдовской силой, но не мудростью, это точно. Мудрость, которую Шарина почерпнула от Теноктрис, учила ее: эти силы могут разрушить все живое. Если королева доберется до Трона Малкара, средоточия зла, она обречена.
— Оузири афи мене фри, — начала королева. Она медленно вышагивала по кругу, меряя шагами скользкий пол. — Катои, хаузе…
На рубиновых стенах начали собираться тени. Шарина смотрела себе под ноги, на начертанные слова силы, которые ей придется произнести.
— Бачух бачучух базачух, — продолжала королева, хотя звук словно шел от самих стен. — Бельзебуб. Бельзебуб. Бельзебуб…
Шарина попыталась думать о Госпоже, но словно вязкие щупальца гигантского осьминога сковали ее сознание. Она стояла, суровая и спокойная. Страх, живший в ее сердце, не отражался на ее лице.
5-й день месяца Куропатки
Шарина не знала, сколько прошло времени. Сковавшее ее безмолвие мало чем отличалось от того состояния, в которое она погрузилась, когда демон похитил ее и доставил в распоряжение королевы. Голос волшебницы, читавшей заклинания, погружал в сон. Словно гипноз.
Из-за этого странного состояния мысли не текли, и она долго не могла разглядеть происходящих вокруг изменений. Ее бросило в жар, потом в холод, по коже поползли мурашки.
Стены исчезли, но все вокруг по-прежнему заливал красный свет. Перед ними были джунгли Байта. Деревья пригнулись после недавно прошедшей ужасной бури и теперь начинали распрямляться.
В поле зрения оказалась самка Волосатых людей, так и пышущая здоровьем. Она заорала от ужаса и бросилась в гущу зарослей вокруг поляны. Над плодом дуриана, росшим на одной из веток, жужжа, вились мухи.
Преследователь догнал самку и вцепился ей в горло. Движение оказалось настолько неуловимым, что Шарина заметила охотника лишь в самый момент удара.
Преследователь оказался демоном: в грубой человеческой оболочке, но выше самого высокого из мужчин и худой, как щепка, словно растянули человека нормального роста и телосложения. Там, где он ставил ногу, поднимался пар. Шерсть на теле жертвы моментально сгорела. Она кричала в отчаянии и ужасе.
Нижняя челюсть демона дважды клацнула. Зубы — словно отточенные кинжалы. Изо рта вырвалось бело-голубое пламя, сопровождаемое грохотом. Ближайшая к нему ветка дерева разлетелась в щепки. Крики жертвы стали почти неслышны из-за грохота начавшегося разрушения. Демон выпускал пламя, дерево с шипением обугливалось.
Глаза чудовища сверкали красным огнем. Он перехватил свою жертву поудобнее. В паху, где до того не было заметно никаких признаков пола, вырос огромный пенис, который и вошел в тело самки.
Она прекратила борьбу. Насилие пригвоздило ее к месту, как оса-наездник парализует гусеницу, откладывая в ее тело яйца.
Демон отступил на шаг назад от скорчившейся жертвы. Его член выскользнул наружу с быстротой змеи. Пасть чудовища открылась, из нее вырвался новый торжествующий рев, от чего все вокруг занялось пламенем. Теперь оно бушевало вокруг.