Королева-дракон

Хант Диана

Я закрыла глаза и сконцентрировалась на формуле заклинания, которое разучили сегодня на паре по пророчеству.

Формула вспыхнула, окрашивая мир перед мысленным взором во все цвета радуги.

Следующим этапом стоило представить мамочку. Только бы не промахнуться с «временным прыжком»! А то забросит меня в раннее детство мамули, что в общем-то интересно, но куда интереснее узнать, чем закончилось с принцем Эми… Хотя, конечно, зная историю мамочки (надеюсь, что полностью), ничем хорошим там закончиться не могло.

– Мама, - позвала я мысленно.
– Джун!

Водоворот

привычно закружил, потянул вниз.

Я выдохнула и полностью отдалась падению.

А потом как-то стремительно все закончилось. Остался только ветер, бьющий в лицо, что-то хлесткое, что бьет то и дело по щекам, колет ноги... В следующий миг я поняла, что бегу со всех ног, продираюсь сквозь какие-то заросли.

Первая мысль была - Джун решила сбежать из-под венца. Но нырнув в сознание Джун, поняла, что ошиблась. Джун просто спешила на встречу. К тому, кого любила.

Оказавшись на небольшой поляне, Джун не удержалась на ногах, осела в пышную сочную траву. Дурманящие ароматы цветов принялись щекотать ноздри, мягко ударили в голову. Цветы расплывались в яркие пятна - глаза Джун застилали слезы.

Джун. Значит «послушная». Ее не зря нарекли таким именем. Когда малышка родилась, знаменитая пророчица клана Огненной птицы, уважаемая Кука-Ларума предрекла, что она станет женой дракона. Довольные родители преподнесли Куке-Ларуме щедрые дары, и пророчица дополнила свое предсказание. Малышке, когда вырастет, предстояло пойти против воли дракона. И это не самое страшное. Пойдя против воли мужа, девушка потеряет всю свою семью…

До крайности обеспокоенные родители, прекрасно зная, чем грозит непокорность женщине драконьего клана (а также то, что несмываемый позор ляжет также на весь род несчастной), преподнесли пророчице еще более щедрые дары, попросив научить, как избежать предсказанной судьбы.

Кука-Ларума дары приняла и ушла в пророческий транс, из которого не выходила, говорят, целые сутки. Когда родители новорожденной девочки отчаялись дождаться не то, что науки, но и самой Куки-Ларумы, пророчица открыла глаза и предрекла, что данное правильно имя способно косвенно повлиять на судьбу девочки.

Поскольку к выбору имен в драконьем мире относились серьезно, но к такому совету отнеслись с особым тщанием. В итоге девочку решено было назвать Джун. Надеясь, что Послушная ни в коем случае не пойдет против воли мужа.

– Еcли бы я не была Джун, - плакала девушка.
– Если бы не имя, данное мне родителями, благословленное родом. Я… сбежала бы, клянусь, сбежала бы… Несмотря на то, что за мной прислал сам верховный предводитель.

Хлопанье крыльев заставило сердце привычно забиться, а слезы хлынуть из глаз с новой силой.

Принц Эми обернулся налету - и на землю опустился высокий светловолосый юноша в фиолетовом камзоле.

–

Джун, - позвал он девушку.
– Джун, любимая.

Никогда так не колотилось сердце Джун, как в тот раз, на лесной поляне, когда говорила принцу Эми, что им больше не предстоит увидеться.

– За мной прислали из клана Кинриу, - сообщила она, захлебываясь в слезах, все теснее прижимаясь к груди юноши.
– Из клана Золотого дракона.

– Значит, я буду биться с принцем Кинриу, - спокойно сказал Эми.

– Не с принцем, - покачала головой Джун, - за мной прислал верховный предводитель. Мичио Кинриу.

Глаза юного принца потухли, словно солнце скрылось за грозовой тучей.

Бросить вызов предводителю - значило одно: изгнание. Ты сходишься с ним в поединке и тот, кто проиграет, навсегда изгоняется из клана.

Но бросить вызов верховному предводителю означало совсем другое. Худшее. Смерть.

– Я, - запнулся принц, - я… выйду на бой с верховным.

– Нет, - покачала головой девушка.
– Меня не зря зовут Джун. Прежде, чем дать мне имя, пророчица увидела, что мне предстоит противостоять дракону. Как и то, что последствия моего противостояния будут ужасны. Не только для меня. Для всех, кого я люблю. Пророчица сказала, что я потеряю всех. Всю мою семью, понимаешь?

– Не понимаю, - покачал головой Эми.
– Не думаешь же ты, что для того, чтобы наказать тебя, верховный правитель способен убить всю твою семью?

Джун сглотнула.

– Ты сам хорошо знаешь о нраве нашего предводителя. Он не терпит неповиновения. Прошу, Эми…

Девушка прижалась к дракону, обвила его шею руками, и, встав на цыпочки, подставила губы для поцелуя. Когда поцелуй прервался, а колени ослабли настолько, что принцу пришлось поддержать ее, она продолжила:

– Этот брак был предначертан моей судьбой. Как и имя. Это напоминание, что я должна быть покорной. Тогда все будет хорошо. Поэтому прошу тебя, Эми… Не делай глупостей…

Дальнейшее запомнилось, как смена кадров в немом кино.

Кино немым не было. Были клятвенные заверения Эми, были восторженные вопли малышни, были наставления матери, торжественные, призывающие к ответственности и отца, сдержанные, скупые на эмоции. И за всем этим слышалась гордость. Ликовала семья, ликовал род, казалось, даже предки шлют благословения с далекой Звезды.

Как-то сам собой возник новый, «взрослый» гардероб. Из ниоткуда появились роскошнейшие из нарядов, когда-либо виденных Джун.