Королева-дракон
Шрифт:
Одним ранним утром юную «отданную» омыли росой, и, облачив в какие-то немыслимые одежды, отвезли к подножию дышащей огнем горы, где оставили связанной, согласно традициям. Путы не были настоящими: если бы Джун хотела, могла бы с легкостью разорвать их. Одно движение - и цветочные гирлянды осыпались бы к ее ногам.
Но она ждала, не двигаясь. С тревогой вглядываясь в небо.
Небо было пронзительно синим и безмятежным, пока его не закрыли, черные, как ночь, кожистые плоскости крыльев.
Отливающая, золотом, чешуя. Огромные зеленые глаза с вертикальным зрачком.
Погружаясь в сознание Джун, я знала, что происходящее - не более, чем ритуал, который уходит корнями вглубь веков. Знала, что обычно драконы принимают человеческий облик, приветствуют своих невест… Мичио Кинриу не озаботился чем-то подобным.
Не опускаясь на землю, он подхватил невесту, словно по весу она была легче перышка, и взмыл над землей.
***
Первая мысль с утра была: сегодня вечером бал в Пансионе благородных волшебниц.
И я, наконец-то поговорю с госпожой Норайо или с мэтром Акихиро (а может, и с ними обоими). Пора выяснить всю правду о некоем утерянном пророчестве, о котором шла речь в некоей небезызвестной гробнице. К слову, в надежде выловить мэтра или госпожу Норайо, я несколько раз заглядывала в гробницу к почтенному мэтру Ясуо… но безрезультатно. Словно оба ректора намерено держались от меня подальше.
Но сегодня я надеюсь кое-кого вывести на чистую воду.
Когда я, замотанная в два полотенца, одно завязано под грудью, другое - тюрбаном на голове, покинула омывальную, за письменным столом сидела Хоккайда.
Бодрая, свежая, по широкой улыбке сразу видно, лиса отлично выспалась.
– А ведь госпожа Кэйташи заверяла, что окно настроено только на меня, - буркнула я подруге вместо приветствия.
– Госпожа Кэйташи умеет войти в положение, - весело сообщила Хоккайда, подмигивая.
– В конце концов, у нас сегодня первый бал. Когда еще посплетничать о нарядах, если не с утра пораньше?
Я фыркнула. Сдается мне, лиса с лисой всегда смогут договориться. Впрочем, думаю, вряд ли бы госпожа Кэйташи «вошла в положение какого-нибудь влюбленного кицунэ». А что касается девчонок, исключение сделать можно.
За дверью раздался топот, и я поняла, что стоит поспешить со сборами, если не хочу опоздать на первое занятие. Об этом же говорил желтый дракончик на стене, который на глазах становился оранжевым.
– Я думала, ты не пойдешь, - сказала я лисе.
– Там же будет Ликерия.
Хоккайда только передернула плечами и фыркнула.
– Еще чего!
– возразила она.
– Чтобы я доставила ей такое удовольствие! Скорее это она не пойдет. Как ни стараюсь - не могу представить эту зануду в платье. А в чем ты пойдешь?
– Это будет сюрприз. Мастер иллюзий говорит, у меня неплохо получается…
На самом деле наряд я продумала еще неделю назад, и совершенствовалась в его создании, пока три дня валялась в лазарете на прошлой неделе. Там все равно было нечем заняться, только медитировать и совершенствоваться в визуализации.
Мастеру иллюзий, который навестил меня, а точнее, зашел, чтобы позаниматься лично, поскольку, по его словам, пара вывихов и трещин не повод прогуливать его занятия, как будто понравилось мое усердие. В результате чего я получила одноразовое заклинание, бонусом. И теперь, хоть пока создавать одежду на длительный срок мне пока рановато, у меня есть возможность создать наряд на свой вкус, и этот наряд продержится целых шесть часов. Я была счастлива до невозможности и чувствовала себя золушкой. Представив, что сказал бы мастер иллюзий, настоящий Ледяной дракон, бесстрастный и отстраненный, если бы узнал, что он выступил в роли крестной-феи, я хмыкнула.
– А ты?
– спросила я лису.
– Что наденешь-то? На бал? Придумала уже?
Хоккайда пожала плечами. Как-то кисло.
– То есть, еще не придумала?
– уточнила я.
– Ритуальные одежды Святилища, - поджав губы, ответила лиса.
– Другой одежды, кроме формы, у меня с собой нет.
Я скосила глаза на угловой шкаф.
– А хочешь, - сказала я, поднимаясь и направляясь к шкафу, - дам тебе наряд из Огненного дракарата?
Театральным жестом я распахнула дверцы, явив блистательное золотое кимоно. Несмотря на дневной свет, оно сверкало и переливалось так, что у Хоккайды перехватило дыхание.
– Мне? Это?
Лиса уже была тут как тут, и осторожно, словно прикасалась к святыне, трогала рукав кимоно. Я представила ее, рыжую, с желтыми глазами, очень хорошенькую, в этом блистательном наряде и ободряюще улыбнулась.
– Так хочешь?
– уточнила я.
Лиса только присвистнула.
– Конечно!
– ответила она, сглотнув.
– Тогда приходи вечером, вместе собираться веселее, - сказала я и постаралась отогнать от себя мысли об Ариэльке. Подруги не хватало. А стоило подумать, что возможно, никогда ее больше не увижу, становилось и вовсе грустно.
Попрощавшись с госпожой Кэйташи, мы с Хоккайдой вышли из общежития и застыли, как вкопанные.
У крыльца, облокотившись на перила, стоял Исам.
Хоккайда прыснула.
– Как он умудряется вести занятия, непонятно, - шепнула она.
– Кажется, он и ночует под твоим окном… так романтично!
Я картинно закатила глаза.
– Как раз-таки понятно, - ответила я лисе, тоже шепотом.
– У нас сейчас пара по воздушному бою.
Будь со мной охотница, подхватила бы меня под руку, и гордо прошествовала мимо дракона, задрав подбородок выше некуда. Хитрая лиса же чмокнула в щеку, и, шепнув, что после занятий заскочит «наряжаться», перемахнула через перила и скрылась среди толпы студентов.