Королева драконов. Часть 2
Шрифт:
Мои руки инстинктивно сжались в кулаки.
– Мари, как грубо, – протянул Алан, одновременно улыбаясь. – Суд пока не оценил степень его вины. И вообще, я не хочу говорить о делах во время обеда.
– Конечно, Ваша Светлость, – кивнула белобрысой головой мачеха, склоняясь над столом глубоким декольте. Взгляд Алана тут же скользнул внутрь и потемнел. Но, отвернувшись, он добавил:
– Никогда еще возле меня не находились две столь прекрасные особы, да еще и из одной семьи.
Глаза цвета горячего шоколада обжигали странными затаенными мыслями. Мурашки
– В нас нет одной крови, князь, – проговорила я, чувствуя, как мой голос становится немного другим. Чужим. Более спокойным и по-дворцовому лживым. – Но, несомненно, кое-что общее имеется.
Марикита удивленно вскинула брови.
– Правда? Что же именно? – Алан казался заинтригованным.
Я знала, что каждый из них видит во мне лишь девятнадцатилетнюю девчонку. Воспитанную в небогатой семье особничего, в строгих правилах и нормах этикета. Мое лицо, годами привыкшие носить маску покорности и подчинения, наверняка и сейчас выглядит скромно и испуганно. Только вот никто даже не предполагает, что я на самом деле – “шкатулка” с двойным дном. Потому что во мне говорит не только Амелия Фати, но и Аллегрион Златопламенная. Самоуверенная, дерзкая и властная королева, для которой словесные выпады Алана Вальдошьяр и Марикиты Вальдон – не более чем детская игра.
– Огонь, ваша Светлость, – легко ответила я, протягивая руку к персику на столе. – В нас обеих горит огонь.
Я медленно откусила фрукт, позволив соку окрасить рот. Затем проживала кусок и с придыханием слизнула сладкие капли с губ.
Алан едва заметно улыбнулся, встряхнув короткими волнами волос. Его взгляд становился любопытным.
– Только не каждому дано удержать его в узде, – продолжала я, глядя теперь на Марикиту. – Огонь быстро сжигает глупых и слабых духом. Некоторым нужно иметь это ввиду.
Я снова откусила персик и отвернулась от мачехи, чье лицо стало белее мела. И, прежде чем она сумела что-то ответить, я перевела тему:
– Когда ваша коронация, ваша Светлость? Я совсем ничего не знаю!
Князь явно был удивлен моей странной самоуверенностью. В моем-то положении наполовину узницы это казалось странным. Но, похоже, он был вполне доволен.
– Завтра, Амели, уже завтра, – ответил он. – А посему я хотел бы поговорить с вами о некоторых вопросах...
Он встал из-за стола, показывая остальным придворным, что его прием пищи окончен. И, не обращая внимания на Марикиту, повел меня к балкону во двор.
Толпа особничих зашуршала за нашими спинами, подходя к столу и присоединяясь к трапезе. Теперь им можно было доесть тот десяток блюд, что были приготовлены для князя. Марикита гневно встала и многозначительно покинула зал. Но Алан на нее уже не смотрел.
Его горячая рука крепко держала меня, ведя за собой. А там по широким ступеням белого мрамора можно было спуститься в сад.
От близости этого странного мужчины меня снова бросило сперва в холод, а затем в жар.
Когда мы оказались под сенью одной из беседок, он пригласил меня садиться на скамейку, и сам тут же расположился рядом. Его сильные бедра, затянутые в тонкие серые штаны, касались моих ног, спрятанных под юбкой платья. И от этих непривычно-интимных ощущений меня кидало в дрожь. Было ясно, что он специально сел рядом со мной, чтобы я чувствовала жар его тела. Но при этом и понимала: если я самовольно отодвинусь, он не ответит ни на один мой вопрос.
Пришлось остаться на месте, каждую секунду ожидая, что он выкинет что-нибудь из разряда нашей прошлой встречи. Но мужчина вел себя так, словно между нами никогда и ничего не происходило.
– Амелия, я думаю, нам стоит сразу же перейти к делу, – начал он, глядя вдаль.
– Я согласна, – кивнула в ответ, внутренне собравшись.
– Меня интересует один вопрос, на который вам придется дать мне ответ.
Он повернулся ко мне, напряженно вглядываясь в глаза, словно собирался прочесть правду в их глубине. И спросил то, что я совершенно не ожидала:
– Где Ник Вальдошьяр?
– Что? – переспросила я, округляя глаза.
Князь предупреждающе улыбнулся одними уголками губ.
– Я знаю, что он жив, Амелия. Иначе вы не спрашивали бы о нем на последней нашей встрече… с которой вы так быстро убежали.
Я на мгновение покраснела, вспоминая тот инцидент, а затем побледнела.
– А я даже не успел рассмотреть в подробностях вашу дивную сорочку, – протянул он, вдруг придвигаясь ко мне ближе.
Попыталась отодвинуться в сторону, но подлокотник скамейки отрезал мне путь.
– Судя по всему, мальчик был в Чертоге Ночи, – продолжал он. – Но Серебряные рыцари никого не нашли.
Мое сердце испуганно забилось.
Проклятье! Как мне раньше не пришло в голову, что о господаревых детях другим наследникам престола не рассказывают! Как я могла так проболтаться?
– Вы поэтому заключили меня под стражу, а коменданта посадили в тюрьму? – вдруг с ужасом поняла я.
Алан хищно улыбнулся.
– Официальное обвинение звучит не так, конечно же, – мягко сказал он.
– А как?
Шоколадные глаза блеснули так же, как и серьга в ухе.
– Незаконное использование печати Времяворота без согласия жрецов.
– Что? – не поверила я. – Но ведь все были согласны!
Алан опасно улыбнулся, коснувшись костяшками пальцев моей щеки. Сердце стучало быстро-быстро. Я была испугана и поражена. Пламя облизывало виски, спускаясь по шее на спину и вниз. Дыхание участилось. И я не смогла отодвинуться, отстраниться от его непозволительных жестов.
– Жрец Ясноземного Старца был не согласен.
Я вспомнила худого мужчину в храме Богов. Того самого жреца, оказавшегося отцом Марикиты.
– Но это ведь неправда! – воскликнула я.
Алан усмехнулся, отвернувшись.
– Это никого не волнует. На суде он скажет, что был против. А искры в глазах божественных статуй, как и все остальное, – плод магии самого сильного колдуна мира. Колдуна, оскорбившего самих богов.
Я не могла поверить. Эта змея – Марикита и впрямь смогла отомстить. Как и обещала.
– Так где Ник, Амелия?