Королева Марго
Шрифт:
— Все равно, прочтем, — сказал Генрих и прочел: «Мадам, мне необходимо поговорить с королем Наваррским. Дело спешное. Жду». — Ага! Вот как! — продолжал Генрих. — Видите, он ждет!
— Конечно, вижу, — сказала Маргарита. — Но чего же вы хотите?
— Эх, святая пятница! Хочу, чтобы он пришел сюда.
— Пришел сюда?! — воскликнула Маргарита, с удивлением поднимая на мужа прекрасные глаза. — Как вы можете говорить такие вещи, сир? Человек, которого король хотел убить, человек приговоренный, обреченный… А вы говорите, чтобы он пришел сюда! Мыслимо ли это? Двери существуют не для тех, кому пришлось бежать…
— …в окно, хотите вы сказать?
— Вы совершенно верно закончили мою мысль.
— Ну что ж! Если путь в окно ему знаком, пускай воспользуется им, раз он не может входить в двери. Ведь это очень просто.
— Вы так думаете? — спросила Маргарита, краснея при мысли, что увидится с Ла Молем.
— Уверен.
— Но как же сюда влезть? — спросила Маргарита.
— Неужели вы не сохранили веревочную лестницу, которую я вам прислал? Ай-ай! Не узнаю вашей обычной дальновидности.
— Конечно, сохранила, сир.
— Тогда все превосходно! — ответил Генрих.
— Жду приказаний вашего величества, — сказала Маргарита.
— Они очень просты, — ответил Генрих. — Привяжите лестницу к балкону и спустите вниз. Если это де Муи, как хочется мне думать… то он надежный друг, и коли найдет нужным лезть, так влезет.
И, не теряя спокойствия, Генрих Наваррский взял свечу, чтобы посветить Маргарите, пока она будет искать лестницу; но искать пришлось недолго — она оказалась спрятанной в знаменитом кабинете.
— Она самая, — сказал Генрих. — Теперь, мадам, я попрошу вас, если только не слишком злоупотребляю вашей любезностью: привяжите эту лестницу к балкону.
— Почему я, а не вы, сир?
— Потому что лучшие заговорщики — это те, кто наиболее осторожен. Появление мужчины может напугать нашего друга. Понятно?
Маргарита улыбнулась и привязала лестницу.
— Так! — сказал Генрих, прячась за выступ у окна. — Покажите себя получше; теперь покажите лестницу! Чудесно! Я уверен, что де Муи будет здесь.
Действительно, минут через десять какой-то человек, вне себя от радости, уже карабкался на балкон, но, увидав, что королева не вышла к нему навстречу, остановился в нерешительности. Тогда вместо Маргариты вышел Генрих.
— Ба! Да это не де Муи, а граф де Ла Моль! — приветливо сказал он. — Добрый вечер, граф, входите, прошу вас.
Ла Моль был ошеломлен. Если бы он еще висел на лестнице, а не стал твердо на балкон, то, наверно, упал бы вниз.
— Вы желали спешно поговорить с королем Наваррским, — сказала Маргарита, — я за ним послала, и он перед вами.
Генрих отошел, чтобы затворить окно.
— Люблю, — шепнула Маргарита, пожимая молодому человеку руку.
— Итак, граф, — сказал Генрих Наваррский, вернувшись и подставляя Ла Молю стул, — что мы скажем?
— Сир, мы скажем, — отвечал Ла Моль, — что я расстался с де Муи у заставы. Ему не терпится знать, заговорил ли Морвель и стало ли известным, что он был в опочивальне вашего величества.
— Пока нет, но Морвель заговорит, и очень скоро; нам надо торопиться.
— Сир, де Муи того же мнения, и если герцог Алансонский готов уехать завтра вечером, то де Муи с пятьюстами всадников будет ждать у ворот Сен-Марсель; еще пятьсот будут ждать вас в Фонтенбло: оттуда вы поедете через Блуа и Ангулем в Бордо.
— Мадам, — обратился Генрих к жене, — что до меня, то я буду готов уехать завтра, успеете ли вы?
Глаза Ла Моля с тоской остановились на Маргарите.
— Я дала вам слово: куда бы вы ни ехали, я еду с вами, — ответила королева, — но, как вы сами понимаете, необходимо, чтобы и герцог Алансонский ехал вместе с нами. Середины быть не может: или он наш, или он нас предаст; если он будет колебаться — мы остаемся.
— Граф, ему известно что-нибудь об этом замысле? — спросил Генрих Наваррский.
— Несколько дней назад он должен был получить письмо от де Муи.
— Вот как! А мне он ничего не говорил об этом, — сказал Генрих.
— Берегитесь его, сир, берегитесь! — заметила Маргарита.
— Будьте покойны, я держусь настороже. Как дать ответ де Муи?
— Не беспокойтесь, сир, — ответил Ла Моль, — завтра, видимо или невидимо для вас, но где-нибудь поблизости от вашего величества, де Муи будет на приеме послов; надо только, чтобы королева какой-нибудь фразой в своей речи дала ему понять, согласны вы или нет; должен ли он вас ждать или бежать один. Если герцог Алансонский откажется, то де Муи потребуется две недели, чтобы все перестроить заново, но от вашего имени.
— Честное слово, де Муи бесценный человек! — сказал Генрих Наваррский. — Мадам, можете ли вы вставить соответствующую фразу в вашу речь?
— Это очень просто, — ответила Маргарита.
— Тогда я завтра повидаю герцога Алансонского. Пусть де Муи будет на своем месте и постарается понять ответ с одного слова.
— Он будет, сир.
— В таком случае, граф, отправляйтесь и передайте ему мой ответ. Вероятно, вас поблизости ждут лошадь и слуга?
— Ортон ждет меня на набережной.
— Ступайте к нему… О нет! Не в окно! Это годится только на крайний случай. Вас могут увидеть, а так как никто не будет знать, что вы это проделали ради меня, то подведете королеву.
— Сир, а как же иначе?
— Если вам нельзя было одному войти в Лувр, то выйти вы можете со мной, так как я знаю пароль; у вас есть плащ — и у меня тоже; мы в них закутаемся и выйдем. А я буду очень рад лично передать Ортону свои распоряжения. Обождите здесь, я пойду посмотрю, нет ли кого-нибудь в коридоре.