Королева Потерянных Мальчиков
Шрифт:
— С тобой это сработало. Ты начала собирать осколки моей разбитой души воедино.
Волна эмоций захлестнула меня: любовь, благоговение, преданность. Чувства, которые я не могла выразить словами. Всё, что я знала в тот момент, это то, что мне нужно было прикоснуться к нему. Мне нужно было стать с ним единым целым.
Я преодолела небольшое расстояние между нами, и мои губы встретились с его губами с яростной страстью моих убеждений. Эбен был моим, и я докажу ему, что мы принадлежим друг другу. Я запустила руки в его волосы, и он встретил мой поцелуй со своей собственной лихорадочной страстью.
— Я не могу, Гвен, — выдохнул он, отстраняясь
Мне нужно было доказать, что то, что происходит между нами, было настоящим и это было правильно. Я попятилась назад, пока не наткнулась на завесу из листьев, которая скрывала нас от остального мира. Рассеянно потянулась за спину, срывая плод с дерева, и не сводя глаз с Эбена, пока он пожирал меня взглядом.
— Божество знает, что ты принадлежишь мне, поэтому я хочу, чтобы ты показал мне всё самое худшее, прямо здесь, прямо сейчас, в этом священном месте, и тогда мы узнаем, на что ты способен.
— Не надо, Гвен, — прорычал он, делая шаг ко мне.
Я поднесла фрукт к губам, впиваясь зубами в мягкую мякоть, прежде чем он успел меня остановить. Взрыв сладости наполнил мой рот, когда сок потёк по подбородку. Кожица у плода была тёмно-оранжевой, а мякоть — тёмно-фиолетовой. Я никогда не пробовала ничего вкуснее. Поистине плод Богов. Я почувствовала пьянящий прилив, мои щёки вспыхнули, пока я ждала в предвкушении, неуверенная в том, чего в принципе ожидать.
Эбен направился ко мне, в его тёмных глазах горело желание. Он выбил наполовину съеденный фрукт у меня из рук, схватил за руку и потянул вперёд.
— Зачем ты это сделала? — рявкнул он.
— Потому что для тебя «увидеть» — значит «поверить».
— Блядь, Гвен. Запомни — ты не связываешься с магией.
— Ты сердишься на меня?
— Да! Я в бешенстве.
— Хорошо, злись на меня. Ты не монстр, Эбен. Даже в худшем своём проявлении ты никогда не смог бы стать своим отцом.
— Тебя не волнует ни твоя собственная смертность, ни то, случится ли с тобой что-нибудь…
— Так накажи меня, — бросила я с вызовом.
Взгляд Эбена прожигал меня насквозь. Такого выражения я никогда раньше не видела на его лице. В одно мгновение его руки оказались на мне, распахивая прекрасное платье. Звук разрывающихся швов и ткани эхом разнёсся в маленьком пространстве. Мои груди выскочили из порванного лифа, который теперь свисал лохмотьями. Моя грудь тяжело вздымалась, когда приступ страха пытался проникнуть в мой разум, но это то, что должно было произойти. Я доверяла Эбену. Он даст мне только то, что, как он знал, я могла принять. Его рука метнулась вперёд, и он схватил одну из длинных, свисающих с дерева ветвей, легко сломав её. Он развернул меня, обернув жилистые ветви вокруг моих запястий, удерживая на месте.
— Хочешь поиграть со мной, Гвен? Не говори потом, что я тебя не предупреждал, — он подтолкнул меня вперёд, и я споткнулась. Не имея рук, чтобы удержаться, я приземлилась лицом вниз у основания одного из гигантских деревьев. Покрытая мхом земля впитала моё падение, как губка. Я извивалась, пока не смогла перевернуться на спину, отползая назад и опираясь на массивный ствол дерева, насколько это было возможно со связанными руками.
Эбен возвышался надо мной, не глядя в глаза, но задерживаясь на каждом дюйме моей обнажённой кожи. Он отступил назад, не сводя с меня глаз, и сорвал с дерева ещё один фрукт.
— Ты хочешь поиграть с магией? Привлечь внимание? Божество? Каким бы я был мужчиной, если бы позволил тебе заниматься этим в одиночку?
Он схватил меня
Он держал фрукт надо мной, сжимая его до тех пор, пока сок не закапал мне на грудь. Мягкое постукивание дразнило мою и без того чувствительную кожу. Он отбросил плод в сторону и продолжил слизывать сок своим умелым языком, прокладывая себе путь вверх, пока не достиг моей груди. Он сделал короткую паузу, глубоко вдохнул, прежде чем взять в рот мой возбуждённый сосок. Моя спина выгнулась дугой, вызвав прилив боли в связанных запястьях, но мне было всё равно. Пальцами он схватил другой мой сосок, сильно сжимая, что резко контрастировало с движениями его языка. С моих губ сорвался жалобный стон, и мой разум наполнился наслаждением от всего этого. Моё тело было чрезмерно чувствительным, каждое прикосновение вызывало взрыв удовольствия. Я хотела большего. Я хотела, чтобы он прикасался к каждой частичке меня.
Эбен с рычанием сорвал с меня оставшуюся часть платья. Прекрасное одеяние превратилось в клочья. Его движения были быстрыми и требовательными. Он переместился между моих ног, впиваясь в меня взглядом своих тёмных глаз, всё ещё наполненных магией.
— Я жажду твоих плодов. На вкус ты прекраснее любой амброзии, — промурлыкал Эбен, а затем зарылся лицом в мою влажную киску.
Он не торопился наслаждаться мной, проводя языком по моей сладкой влажности, а затем находя центр моего наслаждения и безжалостно воздействуя на него. Я извивалась на земле под ним, и от этого движения путы больно врезались в запястья. Эбен обхватил мои бёдра, широко разведя их в стороны и прижав меня к земле, так что я не могла пошевелиться.
— Перестань дёргаться, или я не дам тебе кончить, — предупредил он, и я мгновенно замерла.
Мне не нужно было давать ему ещё один повод мучить меня.
— Хорошая девочка.
Он отпустил мои ноги и медленно провёл двумя пальцами по моей влажности, дразня, прежде чем погрузить их глубоко внутрь, так что моё влагалище сжалось вокруг него. Я быстро выдохнула сквозь стиснутые зубы, когда он начал ласкать меня пальцами, в то время как его язык танцевал на моём клиторе. Это был головокружительный порыв, и мой разум поплыл от натиска ощущений. Я издала стон удовольствия и наклонила бёдра ему навстречу, чувствуя себя на грани оргазма, и он резко прекратил свои действия, отстраняясь.
— Я сказал тебе не двигаться. Ты не послушалась.
— Нет, пожалуйста! Я не это имела в виду. Не останавливайся, — взмолилась я, когда он поднялся на ноги. Внутри меня вспыхнуло томительное желание, и я отчаянно хотела, чтобы он снова прикоснулся ко мне. Он продолжал смотреть на меня, расстёгивая ремень.
Сжимая в руке один клинок, он позволил поясу, всё ещё тяжёлому от другого оружия, упасть на землю. Он скинул ботинки и медленно спустил штаны, показывая мне шоу: сначала обнажая глубокие V-образные мышцы, затем тёмную прядь волос, и, наконец, опуская их вниз по мускулистым бёдрам, обнажая свой массивный член, полностью наготове.