Королева Тьмы
Шрифт:
…Когда Ладвариан отправился в обратный путь к Арахне вместе со шкатулкой, Дрейка и Лорн посмотрели друг на друга.
— Ты многим рисскуешшь, давая ему такой Камень, — произнесла Дрейка.
«Ессть причина рисскнуть многим, — отозвался Лорн. — Ведьма почти завершшшила сссвою паутину?»
— Да.
Впервые за все те годы, на протяжении которых она знала Джанелль, Дрейка в полной мере ощутила гнет прожитых лет.
«Мы не сссможжем исцелить порчу, Дрейка, — тихо произнес
— Я зззнаю. Когда я наделила их даром магии, то отдала его добровольно и безвоззмезздно, зззная, что никогда не сссумею иззменить то, что было сссделано с ним. — Дрейка помедлила и добавила: — Если она сссделает это, то уничтожжит сссама сссебя.
«Она — Сссердце Кэйлеера. Ее нельзззя уничтожать. — Лорн задумался. — Предсставители родссства всссегда были сссильными мечтателями».
— Но хватит ли им сил?
Вопрос, на который у них обоих не было ответа, повис в воздухе.
Плавные, едва уловимые движения и свет внезапно вспыхнувшего колдовского огня заставили Джорвала пробудиться от беспокойного сна.
— Жрица?
Чья-то рука схватила его за волосы, вздернув голову вверх.
— Нет, — произнесла женщина с серебристыми волосами, когда ее нож впился в горло мужчины. — Я — воплощение мести.
— Довольно, — произнес Деймон, ведя Джанелль в ее гостиную. — Тебе нужно отдохнуть.
— Паутина почти закончена. Мне нужно…
— Отдохнуть, потому что, если ты сделаешь ошибку из-за того, что от изнеможения не способна мыслить ясно, все будет впустую.
Слабо попытавшись зарычать, Джанелль покорно опустилась в кресло.
Деймону очень хотелось накричать на нее, но он понимал, что это ничего не даст. Она теряла вес, который был ей совершенно необходим, с катастрофической скоростью, и это его пугало. Если он попытается воспрепятствовать ее работе, то таким образом только вынудит ее потратить еще больше энергии, которой и так не хватало. Поэтому Деймон попытался зайти с другой стороны.
— Ты сказала мне несколько минут назад, что тебе нужна еще пара вещей, чтобы закончить паутину.
— Да, но на них нужно время! — возразила Джанелль.
Он склонился к ней и нежно, ласково поцеловал, вынуждая поддаться. Как только девушка раскрылась для него, Деймон пробормотал:
— Сейчас мы тихо и спокойно пообедаем. Затем сыграем пару партий в «люльку». Я даже позволю тебе выиграть.
Ее тихий смешок породил в нем голод другого рода. Поцелуй стал глубже, а рука осторожно начала ласкать упругую грудь.
— Знаешь, мне кажется, я голодна, — задыхаясь, произнесла Джанелль, когда он наконец дал ей возможность заговорить.
И, удовлетворив сильный, непримиримый голод, они наконец приступили к ужину.
Его разбудила боль.
Картан открыл глаза. Два угасающих шара колдовского света озарили окружающее его пространство ровно настолько, чтобы можно было понять: он на улице. А потом Картан сообразил, что висит вверх ногами. Кто-то привязал его вниз головой.
Что-то зашуршало в кустах неподалеку.
Немного повернув голову, он уставился на странную аккуратную стопку коричневых одеяний.
Внезапно его сердце бешено забилось. Стало трудно дышать.
Окружающие тени немного развеялись — ровно настолько, чтобы разглядеть: странная стопка — вовсе не одежда. Это коричневая кожа.
Сделав вдох, чтобы закричать, он увидел, как во тьме, окружавшей его, зажглись алые огоньки глаз.
Даже под водой Сюрреаль услышала вопль Картана.
Она вынырнула, однако тут же вновь погрузилась в воду по шею. Бассейн, питаемый горячим источником, был восхитительно теплым, однако воздух морозом покусывал кожу.
Она слышала рычание, вой, крик, исполненный ужаса.
Кусался здесь не только воздух.
— Значит, это Ад, — произнесла Сюрреаль, оглядываясь по сторонам.
Было слишком темно, чтобы рассмотреть что-то существенное, однако в скалах, окружавших бассейн, проглядывалась своеобразная суровая красота.
— Это Ад, — кивнула Тишьян, счастливо улыбнувшись. Она выпрямилась и одарила свою дочь изучающим взглядом. — Ты удовлетворена тем, как уплачен долг, Сюрреаль?
Рычания и крики на мгновение стихли, а затем вновь раздались в ночи.
— Да, — произнесла Сюрреаль, с довольным вздохом откинувшись назад. — Я удовлетворена.
— Иногда сердце открывает больше, чем оконное стекло.
Сэйтан отвернулся от окна, напрягся, сделал шаг вперед и замер.
— Терса, почему ты в Цитадели?
Улыбнувшись, Терса подошла к нему и протянула толстый конверт.
— Я пришла, чтобы передать тебе кое-что.
Сэйтан понял, от кого это послание, еще до того, как прикоснулся к нему. Сильвия всегда добавляла капельку лавандового масла в воск для печати.
Положив руку на плечо Повелителя, Терса поцеловала его в губы — долгим, страстным поцелуем, который удивил его. И обеспокоил.
Она сделала шаг назад.
— А это вторая половина послания.
Она уже была у двери, прежде чем Сэйтан успел собраться с мыслями.
— Терса, но ведь это не может быть единственной причиной, по которой ты прибыла в Цитадель.