Королева войны
Шрифт:
— Возьми двоих, — велел он. — На тропе оглушили часового.
Ранезен продолжал стоять, ожидая распоряжений Денетта. Когда пришелец назвал свое имя, он невольно вздрогнул.
— Я М. Б. Йокес, комендант личного войска Сей Айе. Шпионить за мирными путниками я считаю недостойным и постыдился бы подобного, ваше благородие. Но, подслушав разбойников, готовящих вооруженное нападение, я могу лишь похвалить себя за проницательность, — заявил он без тени улыбки. — Ты согласен со мной, ваше благородие?
Не ожидая ответа, он продолжал:
— Я услышал достаточно, чтобы понять, зачем ты явился в Сей Айе, господин. Не хочешь ли побеседовать
— Ваше благородие… — сказал Ранезен, и в словах этих прозвучало категоричное «нет».
Просьба Йокеса была, по существу, приказом; разговор должен был состояться так или иначе. Денетт, как человек неглупый, прекрасно понимал, что словечко «прошу» в устах незваного гостя — попросту подсказанный ему почетный выход. Он мог им воспользоваться и сохранить лицо как перед подчиненным, так и перед другом; мог он этого и не делать, но тогда ему в любом случае некуда было деться. Комендант Йокес владел ситуацией, и чтобы лишить его преимущества, требовалось его попросту зарубить.
— Халет, пожалуй, исполним желание гостя, как думаешь? — Затем Денетт повернулся к армектанцу, который уже открыл было рот: — Ранезен, друг мой, под твоим присмотром я всегда чувствую себя в безопасности, и не имеет никакого значения, стоишь ли ты рядом или в десяти шагах дальше. Прошу тебя, вернись к своим солдатам. Пожалуйста, вернись, — повторил он, давая старому вояке тот же шанс, какой только что получил от Йокеса.
Халет встал и отошел, слегка кивнув Ранезену. Денетт и комендант Сей Айе остались наедине.
— Ваше благородие, — начал Йокес, усаживаясь поудобнее, — забудем о твоем намерении взять Сей Айе штурмом… — Он невольно улыбнулся, сочтя саму подобную мысль забавной.
— Что в этом смешного, господин? — прервал его Денетт. — Я даже не стану делать вид, будто верю в то тысячное войско, которым ты меня пытался напугать.
Йокес слегка приподнял брови.
— Значит, я лгал? — так же весело спросил он… ибо он и в самом деле лгал, но не совсем таким образом, как хотелось бы Денетту; в Сей Айе имелось втрое больше солдат, чем он сказал. — Ладно, ваше благородие, не о том разговор… Ты здесь, ваше благородие, нежелательная персона, и ты сегодня услышал это прямо из уст единственной госпожи этого края. — Йокес не собирался отдавать инициативу. — Я же последовал за тобой, получив соответствующий приказ. Но приказ этот не вполне однозначен и оставляет мне некоторую свободу действий. Я не пущу тебя обратно в Сей Айе, господин, — с ходу заявил он. — Но я обо всем доложу ее благородию, и, возможно, тебе удастся через меня сообщить ей то, что ты не успел сказать ей лично.
Молодой дартанец, которому наблюдательности было не занимать, сразу же заметил оговорку.
— Ее благородию, комендант? — медленно спросил он. — Может, ее высочеству?
Он попал в цель — и сразу же понял, насколько метко.
— Ее высочеству. Ее высочеству княгине Сей Айе, — быстро, даже, может быть, чересчур поспешно поправился Йокес. Оговорка явно была не обычной.
Денетт кивнул и улыбнулся. Йокес понял, что не стоит несерьезно относиться к этому молодому человеку — воспитанному в окружении постоянных словесных игр, интриг, недоговорок, которыми жили столичные элиты… Кружа вокруг сути дела и пытаясь раскусить своего противника, он легко мог сам стать жертвой. Хватило нескольких слов, чтобы Денетту стало ясно — титулование невольницы «высочеством» не слишком-то по душе преданному командиру войска Сей Айе…
— Я слышал, ваше благородие, — сказал он, решив играть более открыто, — что твои намерения весьма серьезны. Признаюсь, что они… несколько меня удивили.
Денетт, которому только что достигнутый небольшой успех явно прибавил уверенности в себе, спокойно выдержал его взгляд.
— Удивили, — констатировал он, — но ни в коей мере не позабавили. Неужели подобную идею можно было вообще рассматривать всерьез? Так вот, господин, — продолжал он, словно читая мысли собеседника, — ни тебе здесь, ни кому-либо в Роллайне такое вообще не пришло бы в голову. Это не какая-то юношеская авантюра, ваше благородие, без надежды на успешное завершение. Вернее, до сих пор она не была таковой. Ибо и вправду, не такую женщину я ожидал здесь найти… — Денетт нахмурился.
— На что ты рассчитывал, ваше благородие?
Денетт усмехнулся — немного горько, немного беспомощно… и на мгновение снова стал похож на того молодого человека, который оживленно делился впечатлениями с друзьями, даже не подозревая, что за ним наблюдают и подслушивают.
— Ну что ж, господин, — сказал он, — раз уж ты столько видел и слышал, то с тем же успехом я могу рассказать тебе и остальное. Могу и даже должен, поскольку, зная только часть правды, ты готов додуматься невесть до чего. Но получу ли я что-то взамен? Что угодно. Я не покушаюсь на твою преданность госпоже и понимаю твои обязанности, ваше благородие, — предупредил он, увидев легкую гримасу на лице Йокеса.
Неожиданно он наклонился ближе.
— Кто эта… девушка?
— Я ничего не скажу, ваше благородие, пока не буду точно знать, с какой целью ты прибыл в Сей Айе. Я слышал, как возле этого костра обсуждались планы коварного нападения на землю и женщину, которую я защищаю. Ты здесь чужой, господин. Еще немного, и ты стал бы разбойником, — последовал сухой ответ. — Я хочу услышать все, что ты можешь мне сказать, ваше благородие. В противном случае я уйду, и как только наступит рассвет, мои солдаты вышвырнут тебя отсюда силой. Больше мне сказать нечего. А теперь я слушаю.
Денетт понял, что «игра в слова» закончилась. М. Б. Йокес, возможно, и не имел опыта интриг, но когда речь шла о конкретных действиях, все выглядело совершенно иначе. Молодой человек знал имя коменданта Сей Айе, поскольку в Дартане его знал каждый. Когда тот сказал: «я вышвырну тебя отсюда», это означало, что он так и сделает, независимо от того, действительно ли у него в подчинении пятьсот солдат или только пять. Будучи непрошеным (и даже попросту нежеланным) гостем, Денетт мог либо поставить на кон собственную искренность, цепляясь за последний шанс, или ни с чем вернуться в Роллайну. Выбор был очевиден, с учетом того, что с самого начала ему нечего было скрывать. Он лишь полагал, что изложит свои намерения женщине, правившей Сей Айе. Вместо этого ему пришлось говорить с ее солдатом.
— Ее высочество княгиня Сей Айе проиграет процесс, — сказал он столь же сухо, как до этого Йокес. — Никто во всем Дартане не признает этот брак действительным. Но если бы нашелся кто-то, кто признал бы? Человек с известной фамилией, положением и состоянием, пользующийся поддержкой многих знаменитых семейств…
— Черная овца. Такой человек сразу же получил бы клеймо, — заметил Йокес.
— Возможно. Но взамен ему достались бы Буковая пуща и старокняжеский титул. Титул этот ведь привязан к земле, — напомнил Денетт.