Королевская кровь
Шрифт:
Ульвиан едва выговаривал слова – так он был зол. Зол и, хотя вряд ли признался бы в этом самому себе, напуган. Принц был напуган восторженным приемом, который народ Квалиноста оказал Зеленым Рукам. Сначала его, Ульвиана, сослали в Пакс Таркас, где его били и унижали в бараке «ворчунов», затем его терроризировал лживый колдун, а теперь, когда все, чего он жаждет, казалось, пришло к нему в руки, – теперь появился этот эльф.
Амулет безмолвствовал. Единственными звуками, доносившимися до Ульвиана, были радостные крики людей с улицы.
– Ты хочешь меня с ума свести? – взвизгнул он, швыряя черный талисман о дальнюю стену.
Тот отскочил от стены и покатился по полу. Ульвиан спрятал лицо в ладонях.
Я не твой слуга. Я не являюсь по приказу, – прозвучал в мозгу принца холодный, высокомерный голос.
Ульвиан резко вскочил:
– Что? Ты здесь?
Ты должен научиться владеть собой. Твой гнев выходит из-под контроля и причиняет тебе неприятности. Друлетена не так легко было вывести из себя.
Ульвиан опустился на колени и пошарил под полками, уставленными свитками. Пальцы его нащупали амулет. Он оказался теплым, как живое существо.
– Дру был не таким уж безупречным, – ответил принц, отодвигаясь от полки и устраиваясь на полу.
Да, знаю, и его убил тот, кто похитил твое право первородства.
Ульвиан положил амулет на пол.
– Зеленые Руки, – криво усмехнулся он. – Теперь Сильверан – как будто он заслуживает королевского имени.
Это сын твоего отца, но он замечателен не только своим происхождением. Он наделен силой. Это опасно для нас обоих.
– Какой еще силой?
Древней силой порядка, которая вдохнула жизнь в этот мир. Эта сила не от богов, она древнее богов.
– Эта болтовня мне ничего не говорит, – покачал головой принц. – Все, что мне нужно, – это обещанное мне с рождения место на троне!
Тогда Зеленые Руки должен умереть.
Мысль, высказанная вот так, напрямик, заставила Ульвиана умолкнуть. Долгое время он размышлял об этой возможности и наконец ответил:
– Нет, убивать его нельзя. Как бы тщательно это ни было проделано, подозрение падет на меня. Этого не должно произойти. Я хочу, чтобы этот выскочка был опозорен, а не убит. Я хочу, чтобы народ, включая отца, сам пожелал видеть меня на троне. – Стиснув челюсти, он добавил шепотом: – Особенно мой отец.
Теперь настала очередь амулета задуматься. Наконец он ответил:
Ты достойный наследник Друлетена.
Ульвиан улыбнулся, наслаждаясь похвалой.
– Я во всем превзойду этого низкородного колдуна, – самодовольно произнес он.
– Очень рада познакомиться с тобой, принц Сильверан.
Сенатор Иртения поклонилась Кит-Канану и его сыну. Они находились во внешнем зале Башни Талас-Энтии. Пророк собирался представить своего новообретенного сына сенаторам Квалинести и понимал, что те не проявят такого энтузиазма, как простой народ.
Женщина-Кагонести пристально изучала Сильверана. Он был одет в простую белую мантию с зеленым поясом. Его длинные волосы сверкали в свете дня, лившегося в окна.
– Это публичное представление вчера было неплохим ходом, – сказала Иртения. – Как тебе удалось добиться подобного?
Эльф, когда-то известный как Зеленые Руки, непонимающе посмотрел на нее и ответил:
– Не понимаю, о чем ты. Я был очень счастлив, когда приехал в город. Народ отнесся ко мне дружелюбно. Это все, что я могу сказать.
– Мой сын обладает некими способностями, – заметил Кит-Канан. – Они перешли к нему от матери.
Верханна, стоявшая у дальней стены, подняла брови.
– Очень полезный дар, – сказала Иртения. – Но в состоянии ли он управлять государством, Великий? Я знаю, что таковы твои намерения. Сможет ли этот взрослый младенец руководить нацией?
Кит-Канан рассеянно расправил складки кремово-белой одежды.
– Он научится. Я… мы… будем наставлять его.
По другую сторону толстых обсидиановых дверей уже кипели шумные споры о новом сыне и возможном наследнике Пророка. Верноподданные выходили из себя, Первопоселенцы пребывали в сомнении, а Друзья Пророка совершенно не представляли себе, что им следует говорить и делать.
– Где принц Ульвиан? – вспомнила Иртения, – Почему его здесь нет?
– Он дуется, – фыркнула Верханна. – Я предложила притащить его сюда за шиворот, но отец мне не позволил.
– Пророк добросердечен и мудр. Есть реальная опасность возникновения союза между принцем Ульвианом и теми, кто поддерживает его. Я не для того так долго служила этой стране, чтобы увидеть, как ее раздирают династические войны.
– Думаешь, дело дойдет до войны? – спросила Верханна, которую всегда заботили государственные дела.
– Не совсем так, – признала сенатор. – Верноподданные хотят видеть на троне Ульвиана, – это дань традициям, это позволит им удовлетворить свою жажду наживы, но на смерть они за него не пойдут.
– Молю богов, чтобы ты оказалась права, – тихо произнес Пророк.
Церемониальные двери сената распахнулись, и служитель объявил:
– Талас-Энтия покорнейше просит Пророка Солнца войти в зал и обратиться к нему.
Ритуальное приглашение послужило Кит-Канану сигналом к началу битвы. Снова поправив складки мантии, Пророк невозмутимо спросил Сильверана:
– Ты готов, сын?
Молодой эльф полностью владел собой, не подозревая о приближающейся схватке.
– Да, отец.
– Идем в очередное сражение, старый друг? – подмигнул Пророк Иртении.
Поправив широкий, усеянный бусинами пояс, охватывавший ее худощавую фигуру, женщина-Кагонести ответила, блестя глазами:
– Я скажу лишь одно: никакой пощады, Великий Пророк.
Кит-Канан ворвался в притихший зал заседаний, за ним следовали Сильверан и Иртения.
Верханна осталась за дверями. Когда служитель подошел закрыть огромные дверные створки, она услышала из зала первые гневные выкрики. Будучи не в состоянии выносить напряженное ожидание за дверями и в то же время не желая присутствовать на заседании, которое она считала бесцельной тратой времени, Верханна покинула Башню Талас-Энтии и вернулась в дом Пророка.