Королевские цацки. Двойная жизнь волшебницы
Шрифт:
– Так то я раздавал ключи от нашей с тобой старой квартиры. А сейчас речь идет о новой!
– Пестрая корова своих привычек не меняет!
– Корова? – оскорбился Георг. – При чем тут корова? Если уж так рассуждать, то я скорее бык!
– Убила бы тебя на фиг, бык хренов! – закричала на брата Ольвия. – Лучше молчи! Нет, не молчи! Признавайся, кому из своих шмар ты дал ключи от нашей новой хаты?
Но Георг неожиданно принял позу оскорбленного достоинства и возразил:
– Дорогая сестренка, мне кажется,
– Не права?
– Речь ведь идет о мужчине! Верно? Вот я и думаю, что это ТЕБЕ следует покопаться в своей памяти и припомнить, кого из своих сомнительных дружков ты одарила ключиками!
– Я никому не да…
Оля начала говорить, но внезапно запнулась и виновато посмотрела на брата.
– Вот-вот! – поддержал Георг сестру. – Ты что-то припоминаешь? Кому ты давала ключ?
– Я никому не давала!
– Не ври!
– Честно! Я ключ никому не давала, но его у меня… выкрали!
– Так уж и выкрали? – усмехнулся Георг.
– Ну, это я сейчас понимаю, что ключ украли. А тогда я подумала, что просто потеряла его.
– Ничего себе! И когда это было?
– Недели две назад.
– Тогда не подходит! – вмешалась Кира в разговор брата с сестрой. – Анжелика разговаривала со своим Георгом три месяца. Значит, и ключ от вашей квартиры у него тоже должен был появиться три месяца назад.
– Ага! – с торжеством воскликнула Ольвия. – Так я и знала, что я тут совсем ни при чем! Думай, кто из твоих девиц мог сделать нам такую подлянку! Спорим, что это была та рыжая стерва!
– Ну, при чем тут Валерия? – смутился Георг. – И совсем она даже не стерва, а, наоборот, очень милая девушка. Ты несправедлива по отношению к ней.
– Давал ты ей ключи или нет?
– Ну… Допустим, давал. И что из этого?
– Так я и знала! – закричала Ольвия. – Ты давал ключи этой проходимке! Нищей голодранке! А еще кому давал?
– Никому, честное слово!
– Ага! Так я тебе и поверила.
– Говорю тебе, никому другому я ключей не давал. С тех пор как я встретился с Валерией, другие девушки мне не нужны.
– Как же! – усомнилась в словах брата Ольвия. – А как же та кривоногая каракатица, к которой ты клеился вчера в баре?
– Она не в счет. Ничего серьезного. Легкий флирт, чтобы не потерять квалификацию.
– Горбатого только могила исправит!
Перепалка между братом и сестрой грозила затянуться надолго. И Кира решила вмешаться:
– Выходит, эта Валерия имела ключ от вашей квартиры и впустила сюда того типа, который назвался Георгом и дурил голову нашей подруге? Это Валерия во всем виновата? А как нам ее найти?
Георг явно колебался с ответом. А вот Ольвия не стала сомневаться ни минутки.
– Валерия – натурщица моего брата! Вообразила, что достойна чего-то большего! На самом деле она пустое место. Сейчас дам телефон этой рыжей нахалки!
Похоже,
– Ольвия… Ты не имеешь права! – попытался остановить сестру Георг. – Валерия – это моя знакомая!
– Ага! Знакомая, которая пускает разных проходимцев в нашу с тобой квартиру. А у нас тут деньги! Ценные вещи! Твои картины, наконец!
Упоминание о картинах заставило Георга побледнеть. Он несколько раз судорожно сжал руки в кулаки, а затем гневно воскликнул:
– Нет, ну в самом деле, какая дурочка! Если это она, то я ей всыплю по первое число! Мои полотна… Боже мой! Возможно, они пропали или испорчены! Уверен, это происки моих конкурентов! Ну как же я сразу не догадался, что все подстроено! Скоро моя выставка, и недоброжелатели спят и видят, как бы ее сорвать!
Георг умчался в дальнюю комнату, которую использовал как мастерскую. А Ольвия тем временем записала подругам телефон Валерии на клочке обоев, который тут же и оторвала, несмотря на свежий ремонт.
– Валерия работает натурщицей уже много лет подряд, – попутно объясняла она подругам. – Всем врет, что ей еще не исполнилось и двадцати пяти, а на самом деле уже давно отпраздновала третий десяток. Только такой лох, как мой брат, может верить этой мерзавке! Уверена, что звонивший из нашей квартиры тип – это кто-то из сомнительных приятелей этой Валерии. Такая выходка вполне в ее духе. Поезжайте к этой стерве и пригрозите ей тюрьмой! А если будет кочевряжиться и не захочет признаваться, то припугните ее тем, что все ее выходки записаны камерой внешнего наблюдения.
– А что, у вас и такая есть?
– Есть, – кивнула Ольвия и призналась: – Только она пока что не работает. Но вы можете Валерии об этом не говорить. Она дура, она всему поверит!
К этому времени из своей мастерской вернулся Георг.
– Уф! Слава богу, все мои картины для выставки на месте!
– Значит, все в порядке?
– На первый взгляд так оно и есть. И вот что я в связи с этим подумал, Ольвия, а может быть, все-таки Валерия тут ни при чем? Ведь зачем ей давать наши ключи кому-то еще?
– Если не она, тогда кто?
И так как Георг молчал, не зная, что ответить, Ольвия кивнула с видом уставшей пророчицы, которой надоело по десять раз повторять одно и то же перед тупыми толпами:
– Вот то-то и оно! Кроме твоей Валерии, пустить в нашу квартиру постороннего мужчину не мог никто!
– А ты?
– Я точно не могла! Ты мои принципы прекрасно знаешь! Мне нужен мужчина с квартирой. Поэтому я к себе никого из своих кавалеров не приглашаю принципиально. Если у мужчины есть свободная хата, буду с ним встречаться. Нет – тогда извините! У меня свои принципы! Но тебе, конечно, этого не понять.