Королевские цацки. Двойная жизнь волшебницы
Шрифт:
Итак, сказано – сделано. Гризельда вопреки советам своих родных вышла замуж. Родила ребенка. Получила американское гражданство. Стала образцовой хозяйкой в большом доме своего мужа. Вырастила ему чудесного мальчика Сэма, а потом… потом развелась! Оказалось, что Максим – любитель молоденьких старлеток. И когда Гризельда перешагнула порог тридцатилетия, он сообщил ей, что чрезвычайно ей благодарен за ее заботу и счастливые годы, проведенные вместе. Но она уже состарилась, а он присмотрел себе возлюбленную помоложе. Так что она может считать себя вроде как свободной.
Гризельда ахнула и упала в обморок. Но придя в себя, поняла, что муж не шутит. Он был настроен очень серьезно. И сообщил, что Гризельде пора паковать манатки, поскольку она в его доме больше не живет. Гризельда пришла в себя, наняла себе адвоката и попыталась в лучших американских традициях отсудить себе часть дома и денег Макса.
Но тут выяснилось, что по брачному контракту Гризельде не полагается ровным счетом ничего. Она была нищая! Впрочем, суд учел возраст Гризельды, когда она подписывала этот контракт. А также годы, проведенные в счастливом супружестве, когда Гризельда во всем покорялась и слушалась своего мужа. Соседи были на стороне Гризельды, и многие явились в суд, чтобы свидетельствовать о том, что Гризельда была безупречной женой, о какой Максу стоило бы сожалеть.
Так что суд обязал Макса предоставить брошенной жене отдельное жилье, а также небольшое содержание на тот период, пока она не найдет себе работу или не выйдет вновь замуж. Второй раз замуж Гризельда почему-то больше не захотела. А вот работу она нашла себе очень быстро.
– Не хочу быть чем-то обязана этому козлу! Не хочу ежемесячно вспоминать о том, как он со мной поступил. Начну жизнь с чистого листа, какие мои годы!
Теперь Гризельда работает в ближайшей пиццерии, но несчастной себя отнюдь не считает. То, что казалось ей ужасным в прежнее время, теперь она воспринимает как благо.
– Где бы ни работать, лишь бы быть независимой! Грязной работы не бывает. Любой труд почетен. В нашей забегаловке никто не учит меня, как мне жить и как мне себя вести. Отработала смену, получила деньги и занимаюсь своими делами.
А еще она учится в университете на экономиста, потому что эта востребованная специальность может помочь ей прочно встать на ноги.
Трудно сказать, чем бы закончилась эта история, выйди Гризельда замуж за какого-нибудь российского бизнесмена. Скорей всего, не получила бы брошенная жена даже самого скромного жилья. Подругам все равно было ее жаль, хотя сама Гризельда бодрости духа и не теряла.
– Единственное, мне обидно, что я вышла замуж, а не пошла учиться еще в юности. Бог знает каких высот я могла бы достичь тогда к сегодняшнему моменту!
И еще Гризельда ведет урок так называемой житейской мудрости у девочек старших классов. Она поучает их на собственном примере:
– Никогда не следует надеяться на кого-то, даже если это ваш родной муж! Помните, у вас самих обязательно должен быть еще и личный сберегательный счет, а также кое-какое имущество, на которое ваш муж претендовать никогда не сможет! А еще лучше, если он про это имущество никогда и не узнает.
Но все это никак не касалось Анжелики. Хотя она и рвалась в Америку, чтобы набить морду предателю Максу, обманувшему ее родную сестру, но порыв быстро стих, когда Гризельда сама позвонила сестре и сказала:
– Я не держу на Макса зла. Он такой, какой есть. Скупость у него в крови. Однако в отношении нашего ребенка он ведет себя безупречно. Сэм имеет в лице Макса заботливого отца. И знаешь, в одном я очень благодарна Максу: он подарил мне чудесного мальчика. И когда я об этом думаю, то все деньги Макса, которые мне не достались, кажутся мне сущей ерундой!
И вот теперь подруги увидели у себя на пороге маленькую Анжелику, которая была бледной и заплаканной. Конечно, они не могли тут же не вспомнить о Гризельде. И Леся, как наиболее трепетная и душевно ранимая, воскликнула:
– Гризи? С ней что-то случилось? Ее убили? Изнасиловали? В этой ее Америке ужасная преступность! Труп уже опознали?
Кира слегка посерела от таких предположений, но Анжелика от них просто отмахнулась.
– Нет, с моей сестрой полный порядок! Она наконец получила свой диплом, устроилась на работу и вновь заинтересовалась мужчинами. Правда, на этот раз за ней стоит армия юристов, и у нее в запасе непробиваемый брачный контракт, по которому она в случае развода только приобретет, но никак не потеряет.
– Тогда по какому поводу твои слезы? С родителями что-то не в порядке?
– Они оба здоровы! – всхлипнула Анжелика. – Проблемы у меня лично!
– У тебя?! – не сдержавшись, хором воскликнули подруги.
– А что? У меня не может быть личных проблем? Я для вас по-прежнему маленькая девочка?
Подруги смущенно переглянулись. Вообще-то так оно и было. Они привыкли думать об Анжелике как о младшей. А девочка между тем выросла. И у нее, похоже, действительно проблемы. И вот теперь они невольно обидели малышку, которая собиралась обратиться к ним за помощью.
– Знаете что? – примирительно произнесла Леся. – Давайте выпьем вместе кофе. Кира, ты сваришь нам свой фирменный кофе?
– Сварю. Пошли на кухню.
Все три девушки прошли на белоснежную кухню, плотно заставленную шкафчиками орехового дерева. Там, где не было шкафчиков, висели вышитые крестиком панно в стеклянных рамочках, а также всевозможные лакированные украшения – маски, цветочные корзиночки, льняные полотенца и прочая ерунда.
Кухня была вотчиной Леси. Кира сюда заходила лишь по особому приглашению. Ну, и еще утром, когда надо было сварить кофе. Разлив дымящийся напиток по большим чашкам, Кира уселась к столу, на котором уже стояли сливки, молоко и два вида сахара – рафинад и коричневый тростниковый, а также лежали хрустящие золотистые тосты. И в хрустальных вазочках был положен джем трех видов – малиновый, клубничный и яблочно-тыквенный.
Последний, несмотря на свое не слишком аппетитное название, был у Киры любимым. Леся варила свои джемы из плодов их сада. И Кира, уплетая утреннее угощение, невольно думала о том, какие они молодцы, что поселились за городом и теперь ежедневно имеют счастье лакомиться собственноручно выращенными плодами.
– Ешь, Анжелика! Вкусно! А уж как полезно! Ни химии, ни пестицидов, ни другой дряни! Леся все выращивает на биологических удобрениях. Так что ты налегай! И Гризельде надо будет послать баночку. Бедная, она там исключительно на соевых суррогатах небось и живет!