Королевский выбор

Стивенс Сьюзен

— Buon giorno. Добрый день! — с надеждой воскликнула Эмили, направляясь к одинокой фигуре. — Надеюсь, я вам не помешала?

— Ну что вы, синьорина. Я рад компании.

— Вы говорите по-английски, — обрадовалась Эмили.

— Да, — ответил старик, тяжело опираясь на рукоятку вил. — Чем могу помочь вам, синьорина?

— А вам не мешает солнце? — спросила она, прикрывая рукой глаза. — Здесь ужасно жарко.

— Нет, не мешает. Мне нравится солнце. Мне нравится ощущать его тепло… и моим розам тоже. — Он обвел вокруг

красивой рукой, но его яркие янтарные глаза не отрывались от лица Эмили. — А вы любите цветы?

— Обожаю, — призналась она.

— А розы?

— Особенно розы, — грустно вздохнула Эмили, проводя пальцем по лепестку. — Они напоминают мне о саде моих родителей в Лондоне.

— А вы уже скучаете по дому? — проницательно поинтересовался старик. В эту минуту словно какая-то нить протянулась между ними, они улыбнулись друг другу, и Эмили почувствовала, что, наконец, расслабляется.

— Я удивлена, что они цветут по такой жаре так поздно летом.

— О, это благодаря моей собственной системе фильтрованного солнечного света и умеренного полива, — гордо объяснил старик. — Как и я, эти розы любят солнце. И как мне, им, в этом жарком климате, надо быть осторожными с солнцем. Иначе мы усохнем.

Он рассмеялся, и в его глазах заплясали веселые искорки.

— А как называются эти? — спросила Эмили, указывая на оранжево-красный многолепестковый бутон.

— Отличный выбор, — задумчиво заметил старик, воткнул вилы в землю и подошел к Эмили. — Эти розы названы в честь современника Шекспира — великого английского драматурга Кристофера Марло. Вот, — он аккуратно повернул один бутон к Эмили, — вдохните поглубже, синьорина. Вы должны ощутить отчетливый аромат лимона и чая. Чая с лимоном, — рассмеялся он, радуясь собственной шутке.

— Ммм… действительно, я его чувствую, — заявила Эмили. — Но что связывает Кристофера Марло и розы?

— А вы не знаете? — прищурился старик. Эмили поняла, что ей придется узнать нечто новое, о собственной культуре, прежде чем приступить к изучению чужой.

— Боюсь, что не знаю, — сокрушенно призналась она.

— Кристофер Марло вложил розу в книгу и послал другу, с которым они незадолго до того поспорили… так он выразил свое сожаление по поводу их размолвки.

— И друг простил его?

— Кто бы смог устоять? — вместо ответа спросил старик, широко открытыми глазами глядя на волнующееся море цветов.

И прежде чем Эмили успела остановить его, он наклонился и срезал один бутон.

— Вот, синьорина, возьмите. Вложите ее в книгу… и помните, что розы цветут везде и всегда, если чувствуют любовь и заботу.

Эмили взяла цветок и улыбнулась.

— А вы работаете здесь каждый день?

— Собираюсь, — сказал старик, и глаза его заблестели. — Я собираюсь сделать этот розовый сад самым знаменитым во всей Ферраре… во всей Европе!

Они поговорили еще какое-то время, а потом Эмили оставила

его.

— Я уверена, у вас все получится, — сказала она на прощание. — Он уже так прекрасен. А вы не будете против, если я приду поболтать и завтра?

— Против? — удивленно воскликнул старик. — Да что вы, синьорина, буду ждать.

— В таком случае, — обрадовано сказала Эмили, — до завтра.

Старик поклонился.

— До завтра, синьорина.

После этой встречи Эмили уверилась, что, пожалуй, сможет быть полезной в замке. У нее начал созревать план, как улучшить условия жизни здешних работников, хотя ее несколько обеспокоило сообщение ее личного секретаря, что в штате замка нет слуг, подходящих под описание старика.

Все еще раздумывая над этой неувязкой, Эмили вернулась к своему рабочему столу, чтобы заняться корреспонденцией, и обнаружила поверх всех бумаг большую красную тетрадь. На первой странице было написано: «Эмили — от Алессандро, для записи твоих мыслей». Внизу страницы стояла дата их будущей свадьбы.

— Тебе нравится?

От неожиданности Эмили подскочила на стуле.

— Очень, — наконец выговорила она и провела пальцами по корешку.

— Меня впустил твой секретарь, — объяснил Алессандро, стоявший на балконе. — Надеюсь, ты не возражаешь?

— Вовсе нет. — Она смотрела на него и думала, что с каждой их встречей Алессандро вызывает у нее все более сумасшедшее сердцебиение. Интересно, она вообще когда-нибудь привыкнет к нему настолько, чтобы избавиться от подобной реакции? И как это он ухитряется выглядеть таким неотразимым в джинсах и простой льняной рубашке? Видно, он отложил все дела. И что он собирается делать со своим свободным временем? — Этот подарок — мне? — спросила она, бросив взгляд на тетрадь.

Алессандро ответил улыбкой и легким пожатием плеч.

— Дневник на пять лет? — поддразнила его Эмили. — Полагаю, на меньшее, ты был не согласен?

В повисшей тишине Эмили представилась возможность самой сделать выводы.

— В любом случае я ни разу не видела ничего подобного, — призналась она, — так что спасибо.

— Мне можно войти? — спросил Алессандро, прислонившись к дверному косяку.

— Конечно. — Интересно, ее пульс когда-нибудь снова войдет в норму? — Я собиралась написать несколько писем.

— А я думал, ты хочешь посмотреть Феррару.

— Хочу, мне очень хочется узнать о ней побольше. На самом деле я уже познакомилась с одним из садовников.

— И он много рассказал тебе о стране?

— Скажем, он оказался весьма занятным пожилым джентльменом.

Эмили помедлила, следя за сменой выражения в глазах Алессандро. Что-то подсказывало ей, что настал подходящий момент высказать свое предложение.

— Я знаю, ты очень занят, а мелочи имеют склонность ускользать от внимания, но…

— Продолжай, — подбодрил ее жестом Алессандро.