Королевский выбор
Шрифт:
— Мужайся, папа. — Эмили пожала ему руку. — Мы справимся.
— По-моему, это я должен тебя поддерживать, — проворчал он, и в этот миг раздался первый аккорд органа и ангельские голоса взмыли к небу в первом хорале.
Эмили уже приготовилась идти, когда к ней обратился один из помощников церемонии.
— Signorina, scusami l'interruzone [1] , — прошептал он, низко поклонившись. — По старинному обычаю нашей страны, свадебный букет невесты подносит ей семья жениха.
1
Простите
— Какая прелесть, — улыбнулась Эмили и поменяла букет.
— Его светлость очень ревностно блюдет обычаи, — добавил человек и отступил назад, снова низко поклонившись.
Эмили выпрямилась и поняла, что различает все запахи вокруг — аромат благовоний, роз в ее руках, и головокружительной смеси парфюма гостей. Но сильнее всех запахов и звуков она чувствовала присутствие Алессандро, который стоял, и ждал ее в конце дорожки.
Сделав шаг вперед, Эмили ощутила, как шлейф за ее спиной подняли несколько пар юных помощников, которых набрали в школах Феррары по ее просьбе. Фата несколько раз дернулась, и Эмили испугалась, что ее драгоценная тиара сползет набок, а то и вовсе свалится, пока дети не приноровятся к шагу Эмили и друг к другу.
На ней было простое облегающее платье, и только роскошная тиара говорила, о ее положении да еще струящаяся, расшитая жемчугами фата, похожая на кремово-белый туман. Единственными яркими пятнами в облике Эмили были ее щеки и подаренные старым королем коралловые розы — розы Кристофера Марло из дворцовых садов, с обрезанными шипами, перевязанные шелковыми лентами цветов флага Феррары — алого, голубого и золотого.
Эмили увидела свою мать, Миранду и нескольких подружек невесты, а потом, когда орган разразился торжественной мелодией, ее взгляд сосредоточился на Алессандро, который ждал ее у подножия высокого алтаря.
Даже сознавая, что он женится безо всяких на то романтических причин, Эмили почерпнула мужества в его спокойствии, а в глазах его отца, который поднял Эмили, склонившуюся перед ним в реверансе, блеснули искренняя забота и ободрение.
Она встала рядом с ним. Алессандро был неотразим даже в этом необычном окружении.
Эмили подстроила ритм своего дыхания под его, пытаясь успокоиться и убедить себя, что не должна ничего ждать от этого брака…
Но церемония близилась к высшей точке, и Эмили услышала, совсем рядом поступь судьбы. Это все фимиам, уверяла она себя. В любом случае, пока она будет жить в Ферраре, она сделает для ее народа все, что сможет.
— Вы можете поцеловать невесту.
Ей показалось, что над ней занесли меч. Поцелует ли он ее? Или пренебрежет этим правом на глазах у всех, непоправимо унизив невесту? Хватит ли у него решимости?
Эмили замерла и напряглась, как натянутая струна. По глазам Алессандро она ничего не могла прочитать.
Он улыбнулся, словно пытаясь передать ей, часть своей уверенности, потом его твердые губы коснулись ее, и она вздохнула. Аккорд органа разрушил чары, Алессандро решительно взял Эмили под
Но так ни разу и не улыбнулись друг другу.
Первая их ссора произошла в брачную ночь.
Эмили проводили в роскошные апартаменты, примыкающие к комнатам Алессандро, и она приготовилась провести эту ночь одна. Голова гудела от многочасовых усилий держать нужное лицо. Но Эмили утешала себя тем, что, по крайней мере, она начала выполнять свои обязательства по контракту. Они с Алессандро заключили деловое соглашение, а не вступили в романтическую связь… Но от этого было только больнее.
Эмили вытащила шпильки из волос и принялась с остервенением расчесывать их.
Свадьба все изменила, теперь Алессандро ее муж, а она — его жена, и с этим простым фактом пришли надежда, желание, ожидания. И самая давящая мысль изо всех — необходимость провести хотя бы первую брачную ночь рядом с мужем…
После того, как покинули собор, они вряд ли перемолвились десятком фраз. И даже когда они открывали танцем свадебный прием, их постоянно прерывали. А потом, когда были произнесены тосты, и Алессандро сжал ей руку, все в ней потянулось к нему… Но она только крепче сжала пальцы на рукоятке ножа, которым разрезала свадебный торт, пока ей не стало больно…
Раздался стук в дверь, и Эмили вздрогнула. Она уже отослала всех, приняла душ и переоделась в старую длинную футболку, которая каким-то образом обнаружилась на дне ее чемодана. Это, наверно, горничная с молоком.
— Алессандро!
Эмили почувствовала себя ужасно глупо. Босая, в старой выцветшей футболке, притом, что ее муж и в простом черном шелковом халате красив и величествен, словно в мундире, аксельбантах и орденах.
— Я просто пришел проведать, как ты… не надо ли тебе чего. — Он, как будто не заметил наряда Эмили, тщательно осмотрел роскошные апартаменты, словно произведя мысленную инвентаризацию.
— Все в порядке, — уверила Эмили. — Я просто немного устала.
— Ты была сегодня прекрасна. — Взгляд Алессандро согревал ее. — Спасибо.
— Пустяки, — вымучила она улыбку. Ее глаза остановились на его губах, и она вспомнила их первый поцелуй… Эмили бросило в сладкую дрожь.
— Мне кажется, все прошло успешно, — ворвался в ее грезы голос Алессандро.
— Да, — вновь с трудом выговорила она. — Все прошло просто замечательно. Миранда на седьмом небе — скрипка и все прочее…
— А мы можем хоть минутку поговорить только о нас?
Он прошел мимо Эмили к занавешенному окну, и она поняла, что расстроила его.
Не исключено, что, по его мнению, скрипка — слишком высокая цена за женщину, к которой он ничего не испытывал.
— Не понимаю, почему мы должны испытывать неловкость… — начал он.
Неловкость! О чем он, черт побери? — рассердился на себя Алеесандро, сжимая кулаки, пока перед его мысленным взором вставал образ хрупкого цветка, чьи нежные лепестки так легко покалечить…