Королевское правосудие (Хроники Короля Келсона II)
Шрифт:
Коналл смотрел на них до тех пор, пока пурпурная точка, сопровождаемое еле различимой зеленой, не отделилась от колонны и не направилась вдоль колонны обратно, к красным пятнышкам в хвосте войска, и задался вопросом: а кто будет смотреть на его отъезд, когда через несколько дней в поход выступит вторая армия.
Но до того, как состоится выступление в славный поход, должен был пройти один из тех скучных приемов, на которые так жаловался Пэйн - хотя, на самом деле, этот прием оказался далеко не таким скучным, как все надеялись. Несмотря на то, что кассанское войско выступило еще несколько дней назад, главный зал был переполнен.
"Из-за холодов, которые держатся уже несколько недель, принц Ронал заболел," - сообщила королю Мораг, его мать, гордо и высокомерно глядя на человека, который убил и ее брата, и ее мужа.
– "Я посчитала, что лучше не подвергать его здоровье дальнейшей опасности двухнедельной поездкой, в которой нет никакой необходимости. В прошлом году я и так уже потеряла одного из своих сыновей."
Она имела в виду смерть юного короля Алроя, произошедшую прошлым летом, причем при обстоятельствах, которые показались многим знатным торентцам, включая мать короля, настолько странными, что они обвинили Келсона в том, что он подстроил это, и, похоже, при помощи магии. Как говорили, Келсон испугался того, что достигший совершеннолетия Алрой может явить собой новую угрозу со стороны Торента. На самом же деле, Алрой сломал себе шею, упав с лошади - что не было чем-то необычным - а Келсон узнал о его гибели лишь через несколько недель.
"Миледи, Мы понимаем, что Вы, как мать, беспокоитесь за своего младшего сына," - степенно сказал Келсон, радуясь, что его собственная мать отказалась присутствовать на приеме. Он был одет в полный набор церемониальных одежд Халденов, поверх позолоченной парадной кольчуги на нем был надет пурпурный плащ с изображением льва, а его голову венчала парадная корона.
– "Мы, однако, вынуждены усомниться в том, что оставление столь ценного ребенка без соответствующей опеки и защиты, было мудрым поступком. кроме того, Вам было приказано явить пред Нами обоих принцев как свидетельство Вашей верности."
"Вам не стоит опасаться за принца Ронала," - парировала Мораг.
– "Пока я отсутствую, его дядя, герцог Махаел Ардженольский, будет его опекуном. А присутствие меня самой и моего старшего сына должно быть достаточным свидетельством верности даже для Халдейна!"
Наблюдавшая за происходящим знать оскорбленно зароптала, но Келсон не выказал и тени возмущения. Спрашивать совета у Моргана или Найджела, стоявших по обе стороны от трона, тоже не было смысла. Мораг и отсутствующий принц Ронал внезапно обернулись двумя совершенно разными проблемами, но только одну из них следовало решать немедленно. Мораг, как и ее покойный брат Венсит, была Дерини и потому была неподвластна тому слабому давлению, которое могли оказать на нее Келсон или Морган, но ей нельзя было позволить помешать присяге Лайама.
Что касается принца Ронала - неважно, был он действительно болен или нет, важно было то, что он являлся ее наследником после Лайама, и что он находился под властью герцога Махаела, у которого не было никаких оснований любить человека, который убил его брата. Если вдруг с Лайамом что-то случится, у Махаела будет полностью послушный ему новый король Торента и целых восемь лет, в течение которых он будет распоряжаться властью в Торенте от имени юного короля Ронала.
"Хорошо, миледи," - спокойно сказал Келсон.
– "Поверим Вам на слово... пока"
Он перевел взгляд на стоявшего рядом со своей матерью Лайама, нервничающего и дерзкого, который выглядел не по годам царственным в своих тяжелых красно-корчиневых придворных одеждах и маленькой короне. У мальчика были такие же рыже-коричневые волосы, как и у Венсита, но глаза, унаследованные от Мораг, были черными. Несмотря на то, что мальчику было всего десять лет, Келсон чувствовал его прочные, сильные экраны. Лайам уже начал становился Дерини, и с этим приходилось считаться.
"Лайам Торентский, Мы приветствуем Вас при нашем дворе," - официально сказал Келсон.
– "Готовы ли Вы от имени земель Торента присягнуть Нам, перед лицом Господа и присутствующих здесь свидетелей, и поклясться Нам в своей верности, как было оговорено в соглашении между Вашим отцом и Нами?"
Мальчик кратко кивнул в знак согласия.
– "Я готов, мой повелитель."
Услышав его ответ, Келсон посмотрел на епископа Арилана, которого попросили руководить принесением присяги именно потому, что он был Дерини и мог разоблачить лбую попытку обмана со стороны Мораг, не раскрывая себя. Когда Арилан выступил вперед, а маленький Брендан Корис поднес ему Евангелие, Лайам тяжело взглянул на мать.
Как только Келсон поднялся, он, не ожидая приглашения, подошел к трону и изящно опустился коленями на подушку, которую Пэйн положил подле ног Келсона. Когда Арилан поднес ему Евангелие, он обеими руками снял с себя корону и, передав ее Пэйну, положил обе руки на покрытый драгоценными камнями переплет.
Прежде чем Лайам успел набрать воздуха, чтобы заговорить, Келсон остановил его движением руки.
"Леди Мораг, мы просим Вас также опуститься на колени в знак того, что Вы, будучи регентом при своем сыне, присоединяетесь к принесенной им присяге."
Он чувствовал, что Мораг чуть не прикусила себе язык, но, сжав зубы, она не сказала ни слова и молча опустилась на колени чуть в стороне и позади Лайама. Когда она схватила сына за плечи и гордо воздела голову, дерзко глядя на того, кто одолел ее брата, ее глаза сверкнули темным отблеском.
"Вам помочь с присягой, сэр?" - негромко, чтобы его слова не было слышно за пределами помоста, спросил Лайама Арилан.
Лайам покачал головой, затем смело взглянул в глаза Келсону.
"Я, Лайам, Король Торента и всех его земель, приношу Вам свою присягу и признаю себя Вашим вассалом. Клянусь соблюдать свою присягу и служить Вам честно и добросовестно. И да поможет мне Бог."
Когда он поцеловал священную книгу, Арилан передал ее Келсону, который также возложил на нее руки.
"Мы, со своей стороны, извещаем всех присутствующих, а также прочих Наших подданных, что Мы признаем Лайама королем торентским и правителем всех земель Торента, а также нашим вассалом. Мы гарантируем ему власть над землями, дарованными нами, и обещаем честно защищать его от любых угроз всеми нашими силами. И да поможет Нам Бог."
Он тоже поцеловал Евангелие, взял у Пэйна корону и поднял ее над головой стоящего на коленях Лайама.
"Примите из наших рук этот символ власти, которую мы признали за Вами сегодня," - сказал Келсон, возлагая покрытый драгоценными камнями обруг на рыжеватые волосы Лайама.
– "Носите его с честью и храните верность присяге, принесенной Вами сегодня."