Королевство треснувших зеркал
Шрифт:
— Что же такого страшного я выдала там? — ужаснулась Алиса, рассматривая аккуратно подстриженный газон.
— Вам это интересно?
— Конечно. Вы копаетесь у меня в голове, и я бы хотела знать, какой мусор вы нашли в ней, — высказала она свои пожелания, переводя взгляд на ряды искусно подстриженных кустов.
— Ну, во-первых, разрешите вас поздравить, мужа своего бывшего вы не любите! — проговорила Лолита Игоревна.
— Я это и так знала, — пожала плечами Алиса, — иначе бы я с ним не стала разводиться.
— Ошибаетесь. Многие женщины идут на развод,
— Почему это должно вас настораживать? Потому что Евгений, ваш бывший муж, является для вас врагом номер один! Он вас бил, он унизил вас, он лжесвидетельствовал и шантажировал и обобрал вас до нитки! И это вместо благодарности за столько лет совместной жизни! Неужели вам это не видно?! — распалялась Лолита Игоревна, сев на любимого конька. — Нет, — Алиса проморгала глазами, — я вам притаюсь, когда я думаю о Евгении, меня посещают блатные мысли, что наконец наши жизненные пути разошлись и я от него отделалась. Может быть, я неформальная?
— Странно… некоторые женщины от обиды и грусти сходят с ума, а вы так спокойны…
— Вы имеете в виду Раису? — оживилась Алиса, которую просто потрясла судьба этой женщины.
— Раису? — наморщила высокий лоб директриса.
— Ах, эта бедолага, всю жизнь отказывавшая себе пирожных, и на деньги которой сейчас учится любовница ее мужа? Да, это один из частных примеров вмешательства, но я не это имела в виду.
— Может быть, я такая бесчувственная? — спросил Алиса, поднимая глаза к кронам деревьев и рассматривая подстриженные ветки. Все в этом парке было подстриженным и симметричным, словно в буддийском храме.
— Вот тут-то вы как раз ошибаетесь! При упоминании о некоем Валентине, друге вашего мужа, который наравне с ним подло поступил с вами, ваши эмоции зашкалили все предельно допустимые высоты, чуть не сломались наши приборы.
Волосы зашевелились на затылке у Алисы.
— Откуда вы про Валентина знаете и про то, как он поступил со мной?
— Как откуда?! Вы сами в состоянии гипноза все рассказали психологу, что с вами произошло.
— Какой ужас! Ну, вот, наверное, из меня и вышли отрицательные эмоции все на этого Валентина. Потому что он чужой для меня человек и не должен был лезть в это дело! — надулась она.
— Если бы это было так! Эмоции у человека имеют разный заряд, то есть положительную и отрицательную окраску. Женщина испытывает злость, гнев, ненависть, страх, и графическая кривая ползет вниз. Чем больше ее амплитуда, тем сильнее эмоции. Наш прибор — еще не запатентованное изобретение, но он нас еще никогда не подводил! — сказала Лолита Игоревна.
— И что? — промямлила Алиса, чувствуя, как у нее начинают краснеть уши, как у провинившегося ребенка, потому что она, как назло,
— А то! При упоминании его имени ваш график уходит резко вверх. А туда ползет кривая, если женщина радуется, восторгается, любит, наконец… — Лолита Игоревна окинула цепким взглядом сжавшуюся фигуру Алисы. — Вот я и удивляюсь, Алиса, что вы за человек? Этот Валентин — настоящий подлец, он помог вашему мужу обобрать вас. Да по нему тюрьма плачет, а вам он нравится.
— Не нравится он мне, ваш прибор врет! — выпалила Алиса.
— Наш прибор никогда не врал, — мягко ответила директриса реабилитационного центра.
— А сейчас он явно дал сбой! — не сдавалась Алиса.
— Ну, хорошо! Успокойтесь! Вы заблудились в своих чувствах. Наверное, этот Валентин хорош собой, сексуален, извинился перед вами, наговорил с три короба, наобещал денег, работу. Не поддавайтесь, Алиса! Подлецы должны сидеть за решеткой, и мы поможем очистить вашу жизнь от негодяев!
— А все мужчины негодяи? — поинтересовалась она, вдруг заметив на ровном зеленом газоне одну единственную красивую ромашку.
— Моя горькая практика подсказывает, что, к сожалению, почти все. Хотя, конечно каждой отдельной женщине я желаю счастья. — Лолита Игоревна улыбнулась, и черты лица ее смягчились.
— Одна приятная новость для вас у меня все же есть. Вашу дочку посадили в поезд, она уже на пути в Анапу.
— Как на пути в Анапу? — ахнула Алиса.
— Вы так удивляетесь, словно слышите об этом в первый раз! — всплеснула руками Лолита Игоревна. — Мы же с вами обо всем договорились, и вы даже отдали мне все документы!
— Да… но я думала, что Вика поедет завтра или послезавтра, и я еще успею с ней попрощаться.
— Планы изменились, и детей отправили сегодня. Что вы так испугались?! Все будет хорошо! Вы ни на минуту не пожалеете о своем решении, — заверила ее директор реабилитационного центра.
— Надеюсь… — вяло ответила Алиса.
Вдруг Лолита Игоревна наклонилась и резко вырвала единственную ромашку на газоне, которой Алиса любовалась. Бросив ее на асфальт, она пояснила:
— Сорняк!
Она похлопала Алису по спине и милостиво добавила:
— Не принимайте все близко к сердцу… А свою любовь выкиньте из головы!
— Обязательно! — заверила ее Алиса и, как только та отошла от нее, подняла ромашку и принялась гадать, отрывая лепестки, — любит, не любит, плюнет, поцелует, к сердцу прижмет, к черту пошлет…
Остановившись на лепестке «к черту пошлет», она задумалась. Размышления её были прерваны звонким женским голоском:
— Это вы новенькая Алиса Андронова?
— Да, это я, —обернулась она и посмотрела в серые глаза невысокой молодой женщины с темными волосами и мягкими чертами лица.
— Я не могу долго с вами говорить, но хочу предупредить вас, что вам здесь оставаться очень опасно, — проговорила женщина скороговоркой, боязливо оглядываясь вокруг.
— Я вас даже не знаю… — замялась Алиса, стараясь привыкнуть к мысли, что все пациентки этого заведения несколько странноваты.